Брежневская партия. Советская держава в 1964-1985 годах

Надо сказать, что ряд авторов (И. И. Простяков, Е. Т. Гайдар, Г. И. Ханин[580]) уверяют, что в начале 1980-х годов имелись проекты куда более радикальных реформ, «включавших отказ от части директивных показателей, допущение реальной кооперации, индивидуальной трудовой деятельности и частичной децентрализации внешней торговли». Все эти проекты были даже приняты Комиссией по совершенствованию управления экономикой Политбюро ЦК, которую тогда возглавил новый секретарь ЦК Н. И. Рыжков, однако «они так и не были реализованы в виде конкретных постановлений». Поэтому, по сути, своеобразным продолжением «реформы» 1979 года стал широкомасштабный экономический эксперимент в промышленности, который был начат вскоре после смерти Л. И. Брежнева летом 1983 года на предприятиях двух союзных и трех республиканских министерств[581]. Главным образом он предусматривал все ту же оценку деятельности предприятий по результатам выполнения ими своих договорных обязательств и поощрения их при образовании фондов экономического стимулирования, но не за выполнение плана, как раньше, а за фактическое улучшение экономических показателей по сравнению с прошлым годом. Затем этот эксперимент был распространен на многие промышленные министерства, но уже в 1986 году он был свернут. По уверениям его главных разработчиков И. И. Простякова и О. М. Юня, занимавших тогда посты главы Отдела совершенствования управления народным хозяйством Управделами Совмина СССР и ответственного секретаря Экономического совета, он был вполне удачным[582]. Однако их многочисленные оппоненты (В. И. Селюнин, Е. Г. Ясин, Г. И. Ханин[583]) указывают на то, что все предприятия, работавшие в условиях этого эксперимента, в привилегированном порядке обеспечивались материальными ресурсами, а сам эксперимент никоим образом не коснулся основных пороков существовавшего хозяйственного механизма, в частности проблем планирования, учета реального спроса, снижения материалоемкости продукции и научно-технического прогресса на производстве.

Между тем, как считают ряд авторов (О. Р. Лацис, А. В. Островский), события в Польше стимулировали поиски параллельных путей развития советской экономики и придания ей «второго дыхания». Поэтому уже в январе 1981 года за подписью Л. И. Брежнева в Политбюро ЦК была направлена записка, в которой «предлагалось создание общего рынка стран СЭВ со свободным движением товаров, капитала и рабочей силы», а в аппарате Совета Министров было подготовлено Постановление № 125-37 «О создании Межведомственного совета по анализу опыта стран — членов СЭВ в области планирования и управления народным хозяйством», принятое 29 января 1981 года[584]. Руководство разработкой этого проекта было возложено на Николая Владимировича Талызина, который в октябре 1980 года стал заместителем главы Совета Министров СССР и постоянным представителем СССР в СЭВ. Эта работа велась на протяжении трех лет и была завершена уже при К. У. Черненко. Но на заседании Политбюро готовый проект, который представлял В. И. Долгих весной 1984 года, был отвергнут.

По мнению ряда мемуаристов (В. С. Павлов[585]), помимо вышеупомянутых косыгинских реформ, одним из важнейших стал проект масштабной ценовой реформы, который, увы, так и не был реализован. Весь смысл этой реформы состоял в том, что пришло время наконец-то отказаться от сталинской модели ценовой политики, сознательно созданной еще в эпоху индустриализации для опережающего роста всех базовых отраслей. В целом этот курс себя вполне оправдал и позволил в кратчайшие сроки за счет диспаритета цен в отношении аграрной и ширпотребовской продукции решить главнейшую экономическую задачу. Теперь же этот ценовой диспаритет, по мнению многих экономистов и промышленников, стал тормозом на пути дальнейшего движения вперед, и посему его надо ликвидировать, установив реальное соотношение цен во всех отраслях народного хозяйства страны.

Впервые об этой реформе заговорили в середине 1960-х годов, в том числе в высоких кабинетах Совета Министров и Госплана СССР, где ее активно поддержали В. Н. Новиков, А. В. Бачурин, В. Д. Лебедев и ряд других виповских персон. Однако А. Н. Косыгин, сам будучи опытным финансистом и понимая важность совокупной ценовой реформы, то есть одновременного пересмотра оптовых, закупочных и розничных цен, отказался от этой затеи, поскольку панически боялся трогать розничные цены, вероятно, памятуя новочеркасские события 1962 года. Кстати, как позднее вспоминал легендарный министр финансов СССР В. Ф. Гарбузов, в одной из его бесед с А. Н. Косыгиным на тему проведения реформы розничных цен он резко и однозначно ответил: «Такое делают только один раз в жизни, меня в это не втягивайте»[586].