Брежневская партия. Советская держава в 1964-1985 годах

Из тех же мемуаров вырисовывается образ весьма компетентного, лично очень скромного, трудолюбивого и ответственного государственного деятеля, который внимательно прислушивался к мнению своих коллег и помощников. Но вместе с тем из анализа этих воспоминаний вытекает и то, что А. Н. Косыгин был малотребователен к министрам, не отличался особой творческой жилкой и, дорожа должностью премьера, не лез на рожон в отношениях с генсеком, вероятно, чувствуя и свою личную вину за ухудшение положения в экономике страны. Ведь, по сути, как считают многие экономисты, все три реформы, инициированные А. Н. Косыгиным в 1965, 1973 и 1979 годах, провалились. При этом от самой первой пришлось начать отступление по инициативе самого премьер-министра уже в 1967 году, когда выявилась несбалансированность бюджета на предстоящий хозяйственный год из-за явно завышенной величины основных фондов большинства промышленных предприятий. Поэтому даже ближайший косыгинский соратник и его откровенный апологет Н. К. Байбаков, с которым автору этих строк довелось видеться не раз, в том числе и в уютной домашней обстановке, вынужден был прямо признать, что при проведении той реформы «не все предусмотрели, не все продумали, взвесили и плохо подготовили организационную часть реформы»[594].

Вместе с тем, как справедливо пишет тот же Г. И. Ханин, при всех очевидных недостатках А. Н. Косыгина он намного превосходил по уровню понимания экономических проблем большинство членов Политбюро, бывших в своей массе сугубо партийными работниками, которым тем не менее принадлежало последнее слово при решении всех принципиальных экономических вопросов. Уровень обсуждения экономических проблем на Политбюро скукоживался год от года и на излете брежневской эпохи, как свидетельствует тот же Н. К. Байбаков, превратился во всеобщий «одобрямс», что особенно бесило тяжело болевшего А. Н. Косыгина. К тому времени из членов и кандидатов в члены Политбюро, которые были секретарями ЦК, на экономике страны «сидели» три персоны — А. П. Кириленко и В. И. Долгих, отвечавшие за всю тяжелую гражданскую промышленность и транспорт, и М. С. Горбачев, который отныне курировал весь аграрный комплекс. Воспоминания современников дают противоречивую характеристику их личных и деловых качеств, не свободную, естественно, от субъективных оценок. Однако в целом дело обстояло не самым лучшим образом: Андрей Павлович Кириленко, бывший ровесником генсека, к тому времени уже впал в полный маразм из-за прогрессирующей атрофии головного мозга[595]; Михаил Сергеевич Горбачев, несмотря на показную активность, явно не справлялся с тем объемом проблем и задач, которые на тот момент сложились в сельском хозяйстве страны; и только Владимир Иванович Долгих вполне соответствовал занимаемой должности и по праву считался одной из немногих рабочих лошадок в высшем руководстве страны.

Что касается огромного советского ВПК, производившего не только чисто военную, но и заметную часть гражданской продукции, то здесь сложилась парадоксальная ситуация. После отставки Я. П. Рябова с поста секретаря ЦК по оборонке в апреле 1979 года маршал Д. Ф. Устинов больше не пустил в свой огород нового «козла». Оставаясь министром обороны СССР, он вновь, как и в прежние годы, де-факто исполнял роль главного куратора всех оборонных отраслей, которые стали пожирать все больше и больше ресурсов страны[596]. Конечно, вопросы экономики были предметом заботы и целого ряда других высших руководителей страны, в частности В. В. Гришина, Г. В. Романова, В. В. Щербицкого, Д. А. Кунаева, Т. Я. Киселева, Г. А. Алиева, Э. А. Шеварднадзе и М. С. Соломенцева. Но, как правило, их интерес к экономическим проблемам не выходил за пределы их республиканских и столичных «вотчин».