Бриджит Джонс: на грани безумия

– Хорошо. Хорошо, – повторил Чарли, поднимаясь на ноги. На лице его было все то же серьезное выражение. – Сделаю все, чтобы они прямо сейчас взялись за дело.

Я смотрела ему вслед, задаваясь вопросом, каким образом такое существо сумело пробить себе дорогу в мир британской дипломатии. И тут меня осенило.

– Чарли? – позвала его я.

– Что? – он посмотрел, не расстегнута ли у него ширинка.

– Где работает ваш отец?

– Папа? – Лицо Чарли просветлело. – В Министерстве иностранных дел мой старик ошивается.

– Он политик?

– Нет, государственный служащий. Раньше был правой рукой Дугласа Херда.

Быстро глянув по сторонам и убедившись, что надзиратели на нас не смотрят, я наклонилась к нему и спросила:

– Как у вас тут карьера продвигается?

– Да если честно, почти не продвигается, – беззаботно ответил он. – Беспросветность полная, если только на острова не отправят.

– А если вы проведете блестящую дипломатическую операцию – вам это не поможет? – сказала я. – Может, позвоните своему папе?..

Понедельник, 25 августа

45 кг, кол-во… – о черт, на фиг все, мозги плавятся. Но это, конечно, на пользу похудению.

Полдень. Очень тяжелый день. Наверно, крайне глупо было с моей стороны думать, что я могу на что-то повлиять. До смерти замучили комары и блохи. Меня мутит, и я совершенно ослабла из-за непрекращающегося поноса. Учитывая, какой тут туалет, понос совсем некстати. Но чем-то мое состояние и хорошо: все кажется нереальным и так куда легче. Вот бы удалось поспать. Как жарко! Возможно, у меня малярия.

14.00. Долбаный Джед. Да какой сволочью надо быть, чтобы… Нет, нельзя предаваться ненависти, это мне лишь повредит. Отстранение. Я не желаю ему ни зла, ни добра. Я отстраняюсь.

14.01. Чертова свинья, козел драный, сволочь! Чтоб ему мордой в дикобраза въехать!

18.00. Есть! Есть! Час назад пришел надзиратель и забрал меня из камеры. Не передать словами, как здорово было оказаться снаружи и перестать вдыхать эту вонь. Меня отвели в комнату для допросов – маленькое помещение, в котором я увидела пластиковый стол «под дерево», серый металлический шкаф для документов и японский порнографический журнал для геев. Надзиратель спешно его спрятал, и в комнату вошел невысокий представительный таиландец средних лет. Звали его Дудвани.

Выяснилось, что он представляет отдел по борьбе с распространением наркотиков. Показался мне человеком жестким. Молодец Чарли.

Я стала в подробностях ему обо всем рассказывать: про то, на каком самолете Джед прилетел и на каком, вероятно, улетел обратно, про сумку, про внешние характеристики Джеда.

– Этих данных достаточно, чтобы вы его нашли? – в заключение спросила я. – К тому же на сумке наверняка должны быть отпечатки его пальцев.

– Мы знаем, где он находится, – спокойно произнес он. – А отпечатков пальцев у него нет.

Нет отпечатков. Это же все равно что нет сосков.

– Почему же вы его не задержали?

– Он в Дубае, – бесстрастно ответил Дудвани.

Тут я не на шутку разозлилась.

– А-а, он в Дубае, да? – воскликнула я. – И вам все про него прекрасно известно. Вы знаете, что он совершил. Вы знаете, что я ничего не сделала. Но вы спокойно возвращаетесь с работы домой каждый вечер, к жене, детям и вкусному ужину, а я должна сидеть тут до старости за преступление, которого не совершала, – и все потому, что вам просто неохота приложить усилия и заставить сознаться в этом преступлении того, кто действительно виноват. – Он в оцепенении уставился на меня. – Почему вы не можете получить от него признание? – спросила я.

– Он в Дубае.

– Но есть ведь и другие, кого можно допросить.

– Мисс Джонс, у нас в Таиланде…

– Кто-нибудь наверняка видел, как он влез в нашу хижину. А если он не сам влез, то кто-то сделал это по его приказу. Кто-то зашил наркотики под подкладку. Шов сделан на швейной машинке. Проведите расследование как положено.

– Мы делаем все возможное, – произнес он дежурную фразу. – Наше правительство очень серьезно относится ко всем преступлениям, связанным с наркотиками.

– А мое правительство очень серьезно относится к защите своих граждан. – Я вообразила, что сейчас в комнату зайдет Тони Блэр с дубиной и ударит таиландца по башке.

Таиландец прочистил горло:

– Мы…

– Я журналист, – перебила его я. – И работаю в одной из влиятельнейших британских передач о текущих событиях.

Произнося эти слова, я изо всех сил старалась не думать о Ричарде Финче с его выкриками: «Берем Элтона Джона. Берем кожаное нижнее белье. Берем…»

– В мою поддержку начинают большую кампанию.

А сама представляю, как меня «поддерживает» Ричард Финч: «Ну что там наша Бриджит-драный-купальник? Не приехала из отпуска? Подцепила когонибудь на пляже и забыла про самолет?»