Бриганты

Следующей нашей целью были город и замок Люссак, которые сдались сразу же, как только мы подошли к его стенам. Показательная расправа над гарнизоном Монморилона и милостивое отношение к жителям Шовиньи начали приносить плоды. Переночевав под стенами города, отправились к другому.

44

Пуатье — столица одноименного графства, которое сейчас принадлежит королю Англии. Когда-то оно принадлежало знакомой мне Элеоноре Аквитанской. С тех пор город стал немного больше, а стены и башни — выше. Прежним осталось только количество ворот — шесть. Несколько лет назад неподалеку от города произошло сражение, в результате которого отец нынешнего короля оказался в плену, где и умер, дожидаясь, пока за него выплатят четыре миллиона флоринов выкупа. В нашей армии встречались участники этого сражения, причем с обеих сторон. И те, и другие не любили вспоминать о нем. Мы подошли к Пуатье во второй половине дня, расположились в виноградниках, которые начинались сразу от пригородных слобод. На городских стенах и башнях находились воины и горожане. Они догадывались, что сегодня штурма уже не будет, поэтому вели себя, как зрители, которым показывают неприятный рекламный ролик, но нельзя переключить канал. Меня сразу вызвали к коннетаблю Франции.

Бертран дю Геклен стоял напротив так называемых «Парижских» ворот города, на удалении километра от них, ждал, когда установят его новый шатер. Рядом с коннетаблем сидел на трехногой табуретке его побратим Оливье де Клиссон. Оба держали по бронзовому бокалу с вином. Мне не предложили. Значит, прикажут что-то делать.

— Пойдем ночью на штурм? — упредил я приказ.

— За что ты мне нравишься, так это за шустрость! — произнес Бертран дю Геклен таким тоном, будто хотел сказать «не нравишься». — Дай тебе волю, ты бы Пуатье одним своим отрядом захватил!

Я не стал говорить, насколько он близок к истине. У меня в последнее время пропало рвение. Выслуживаться больше не надо. Хватит наработанного ранее и влиятельного тестя. Острой нужды в деньгах тоже нет. Я был бы не против, если бы перемирие наступило завтра, но рисковать, чтобы приблизить его, не собираюсь. Оплата у меня повременная, а не по результату.

— Ночью будь готов въехать в город через эти ворота и прорваться к замку. Может быть, удастся захватить его слету, — приказал коннетабль Франции.

— А когда их откроют? — спросил я.

— Когда доберется осел, нагруженный золотом! — со смешком ответил Оливье де Клиссон.

— И большая сумма? — поинтересовался я.

— Не очень, — ответил Бертран дю Геклен и добавил: — Ни к чему сильно тратиться на них. Король Эдуард задолжал много денег гарнизону и другим войскам в Аквитании. Многие уже сегодня бы перешли на нашу сторону, но боятся потерять заработанное в прошлом году. Как только получат английские деньги, прибегут за французскими.

— А как только получат французские, побегут в обратную сторону?! — шутливо произнес я.

— Это вряд ли! — уверенно сказал Оливье де Клиссон. — У короля Эдуарда в последнее время сильно сократились доходы с материковых владений и от морской торговли и выросли расходы на армию. Приходится ведь платить не меньше короля Карла.

— В современной войне всё решают деньги, — с не меньшей убежденностью произнес Бертран дю Геклен.

Странно, что он верит в это оправдание бездарных полководцев. Его к таковым трудно отнести, несмотря на любовь попадать в плен. Впрочем, он, скорее, тактик, чем стратег, а в тактических вопросах деньги — немаловажный фактор.

— Хорошо, я со своим отрядом расположусь напротив ворот и буду ждать сигнал, — заверил их.

Что и сделал. Обе мои усиленные новым набором сотни заняли позиции рядом с дорогой, ведущей к «Парижским» воротам. Лошадей не распрягали, держали привязанными к коротким кольям, которые поддерживали шесты для виноградной лозы. Пока что лоза располагается невысоко над землей. Времена стальной проволоки еще не пришли. Я лег спать, приказав разбудить, когда прибудет гонец от коннетабля.

Проснулся рано утром, перед восходом солнца. Выбрался из фургона, в котором провел ночь на мешках с мукой, накрытых холстом. Выпачкался не сильно. Французская армия тоже проснулась, принялась готовить завтрак. На дрова пустили колышки и шесты с виноградников. Судя по всему, то ли осел не дошел, то ли золота оказалось маловато, пожадничал скупой бретонец, хотя деньги тратил не свои. Через полчаса прискакал гонец от Бертрана дю Геклена с приказом двигаться в авангарде армии в сторону замка Монкотур, расположенного километрах в двадцати пяти от Пуатье. Видимо, полководец не в духе. Иначе бы пригласил на завтрак и рассказал о планах на будущее.