Бриганты

— Незачем, — говорю я. — Скоро они перейдут на нашу сторону.

— Почему? — интересуется он.

— Потому что поняли, что они — не англичане и никогда англичанами не станут, — объясняю я.

А что послужило гасконцам поводом для понимания своей национальной принадлежности — не так уж и важно.

19

Мы перебиваем еще один отряд гасконцев, ограбивших и спаливших деревню, и вырезаем два десятка английских лучников. Вторая ночная резня оказалась менее удачной. Англичане спали чутко. В итоге один мой боец погиб, двое получили легкие ранения. После этого я отменил ночные вылазки. Собирался перенести лагерь в другое место, потому что все близлежащие деревни были ограблены и сожжены. Англичане заставили меня изменить планы. Однажды утром они собрались и ушли из-под Рошешуара. Двинулись на юг, где еще остались нетронутые деревни. Мы поехали за ними.

Когда проезжали мимо Рошешуара, на его стенах стояли защитники, которые решали, являемся ли мы арьергардом англичан, который не помешало бы разбить? Я с двумя оруженосцами подскакал к воротам. На площадке над ними стояли несколько человек в дорогих доспехах.

— Есть среди вас Тибо дю Пон или Элион де Талай? — спросил я.

— Мы оба здесь, — ответил мужчина в бацинете без забрала, обладатель длинной черной бороды, которая, поднятая железным подбородником, торчала вперед, параллельно земле. — Я — Тибо де Пон.

— Я — капитан Александр Венецианец. Мой сеньор Людовик, герцог Бурбонский, поздравляет вас с успешным завершением осады! — говорю ему.

— Передай герцогу нашу благодарность за его поздравления! — произносит в ответ Тибо дю Пон. — Он приближается к городу? Поэтому англичане и убежали?

— Нет, герцог сейчас далеко отсюда, — отвечаю я.

— Тебя послали на разведку? — спрашивает он.

— Не совсем. Мы здесь занимались тем, что ссорили гасконцев с англичанами, — признаюсь я и добавляю шутливо: — Моя скромность не позволяет мне заявить, что именно благодаря нашим действиям и была снята осада.

Тибо дю Пон тупо смотрит на меня, не въезжая в то, что я сказал.

Поэтому меняю тему разговора:

— В городе есть купцы, которые купят доспехи и оружие? У нас так много трофеев, что это мешает двигаться быстро.

— Должны быть, — отвечает рыцарь.

— Мы подождем на поле, — сообщаю я и даю команду двигаться к тому месту, где недавно был лагерь Джона Чандоса.

Рошешуарцы провожают нас подозрительными взглядами. Проходит не менее часа прежде, чем они убеждаются, что это не ловушка. Опускается подъемный мост, открываются ворота, из города выезжает с сотню всадников. Возглавляет их рыцарь Тибо дю Пон. Он на вороном жеребце, защищенном кожано-кольчужным доспехом. Шлем другой, тоже бацинет, но с забралом «песья морда», сейчас поднятым. Черная борода заправлена под бармицу, видна только верхняя ее часть. Проезжая мимо нашего обоза, они внимательно смотрят на трофейное оружие и доспехи. Взяли мы много, а отряд у нас небольшой.

Остановившись рядом со мной, рыцарь Тибо дю Пон сообщает:

— Мы собираемся ударить по англичанам. Присоединяйся к нам.

— Не буду, — говорю я. — Они перебьют вас из длинных луков.

— Вас же не перебили, — сказал рыцарь.

— Днем мы нападали только на гасконцев, а на англичан ночью, когда их луки не страшны, — объясняю я.

— Это не из-за вас по ночам были заварушки в их лагере? — спрашивает он.

— Вон там? — показываю я туда, где мы резали английских лучников.

— Там, — подтверждает Тибо дю Пон. — Я передам виконту, что ты помог снять осаду с города.

— Благодарю! — произношу я. — Но лучше будет, если пришлешь к нам купцов. Не хотелось бы задерживаться здесь надолго, сильно отставать от англичан.

— Сейчас пришлю, — пообещал рыцарь и приказал своему отряду возвращаться в город.

Купцов было четверо. Все худые, что нетипично для их профессии. Они уже знали, что осада снята с Рошешуара не без нашей помощи, поэтому торговались не долго. По-своему благодарили. Мы продали им все, что было нам не надо. Двое, которые были одеты побогаче, купили оружие и доспехи. Длинные английские луки и стрелы к ним тоже забрали. Подозреваю, что продадут англичанам. Третий купец приобрел волов, двух коров и полтора десятка коз. Свиней к тому времени мы съели, а баранов я решил оставить. Их несложно гнать и пасти. Четвертый купец купил одежду и обувь. Обе стороны остались довольны. Я разделил деньги между бойцами, взяв себе треть. Не будем беспокоить герцога из-за мелочи, он и так богатый. После чего мы поехали вслед за англичанами.

Они медленно двигались в сторону Пуату, грабя и сжигая деревни на своем пути. В одной из пылающих деревень мы прихватили одиннадцать гасконских копейщиков. У перегруженной арбы, которую тащили две пары волов, сломалось колесо. Гасконцам жадность не позволяла бросить такое богатство, поэтому задержались, ремонтируя его. Одного по моему приказу взяли в плен. Это был мужчина лет тридцати, черноволосый, с карими глазами и бородой, заплетенной в три косички. На кожаную куртку были нашиты большие куски от кольчуг из колец разной толщины и диаметра.

— Куда Джон Чандос ведет ваш отряд? — спросил я.

— Домой, в Пуату, — ответил копейщик.