Брикстонская петля (СИ)

Ватсон вышел из операционной, сильно припадая на морозно-онемевшую от боли ногу, расправляя уставшие плечи и растирая затекшую шею. Даже относительно недолгое почти неподвижное стояние у стола давалось ему после ранения нелегко. Этой ночью он несколько раз ловил себя на мысли, что его взгляд затуманивался и сам он едва не падал. К этому домешивалось и какое-то исключительно паршивое эмоциональное состояние.

До того, как он увидел изувеченную Далси, — девушку, которую он встречал, пусть и совершенно не знал — брикстонские убийства казались ему какими-то далекими, словно не взаправду. Джон осознавал, что два тела, к которым его проводила Холмс, ещё очень незадолго до того были чьими-то живыми дочерями, мамами, сестрами, подругами, соседками. Но они почему-то совсем не воспринимались так же, как избитая Далси. В его восприятии предыдущих жертв было что-то от армейской и — в первую очередь — врачебной отстраненности. Смерть воспринималась Ватсоном неизбежной — таковой была жизнь, она имела предопределенный конец, различающийся лишь в форме, но не меняющий своего содержания. Но Далси, которую он всего несколько дней назад видел улыбающейся, наивно пытающейся достучаться до Мэл и даже кокетничающей с ним, Ватсоном, видеть теперь в настолько критическом состоянии было нестерпимо. Это пробуждало в нем какую-то твердую решительность, слепое стремление найти и остановить виновного.

Вместе с этим возникло чувство вины за то, как Джон вспылил в разговоре с Холмс. Она оставалась для него совершенной загадкой, ему было трудно понимать её поведение и распознавать за ним эмоции и мысли, но оказывалось так, что она, пусть в промежутке и казалась черствой, глухой к чужим просьбам и эксцентричной, в конечном итоге преследовала светлую цель. В её словах о том, что напавшим на Далси мог быть искомый ею душитель, Ватсон видел логику — нанесенные в голову и лицо травмы очевидно причинялись кулаком, и все удары приходились слева. Четверых убитых задушил левша.

Дойдя до ординаторской и грузно упав на кровать, к которой уже очень давно мечтал добраться, Ватсон вытянул телефон и повторил последний исходящий вызов — позвонил Холмс. Едва первый гудок сменился вторым, она сбросила звонок. Джон нахмурился телефону и написал:

«Извини за то, что вспылил. Далси перенесла операцию. Сможешь навестить её днём. Часы посещения с одиннадцати.»

И, отправив сообщение Мэл, он лег и мгновенно отключился. Через несколько часов его разбудила медсестра, осторожно подергавшая его за плечо.

— Доктор Ватсон, сэр, к Вам посетительница, — сказала она полушепотом.

Джон скосил взгляд на свои наручные часы — было почти семь утра, его смена подходила к концу. За узким окном комнаты отдыха небо уже подсвечивалось серым холодом.

Особенность его специализации состояла в том, что к нему крайне редко попадали пациенты по предварительному назначению или записывались посетители для консультаций. Он был хирургом-травматологом, имеющим дело с тяжелыми повреждениями, обычно требующими неотложного операционного вмешательства, и это не предполагало ни предварительных договоренностей, ни длительной совместной работы после. Восстановление пациентов было делом медсестер и физиотерапевтов. А потому к посетителям Джон не привык. Но в этот ранний час, учитывая использованную медсестрой формулировку «посетительница», был уверен, что это Холмс. И ощущал даже что-то неясно удовлетворительное оттого, что его ожидания оправдались — она не собиралась дожидаться разрешенного окна для посещения больных. Так, будто он сам с собой спорил, насколько точно мог предвидеть действия Мэл, и его ставка оказалась выигрышной.

Он встал и вышел из ординаторской, ощущая сильный дремотный озноб и болезненную пульсацию усталости в висках. Холмс нетерпеливо вышагивала вдоль узкого коридора для посетителей в приемном, заложив руки за спину, и полы её темного пальто развивались вслед за её порывистыми движениями. Ватсон не был в настроении впустую пререкаться — он считал, что Далси нужно было как можно скорее допросить, если это позволяло её состояние — и потому повёл Холмс прямиком в реанимацию.

Дежурная по отделению медсестра заглянула к Далси, удостоверилась, что та не спала, и нехотя, неодобрительно покачивая головой, пропустила Ватсона и Холмс в палату. Первой вошла Мелинда, и Джон услышал слабое, сиплое, но отчетливо приятно удивленное:

— Мэл?

Далси была бледной, с блестящей испариной на лбу; вся правая щека, правая бровь и лоб были сильно опухшими, в мелких стежках швов, в рыжеватых разводах нанесенного просто на кожу дезинфицирующего препарата. К носу были подсоединены тонкие трубки, подающие кислород. Из-под больничной робы тянулся пучок разномастных проводов различных датчиков. Над ней повисло несколько пакетов со стекающими в один катетер препаратами. Экран разноцветными ломанными линиями показывал её жизненные показатели.

— Ну, приветик, — добавила она, коротко сглотнув и поморщившись. — Джон! Думала, ты мне померещился.