Джон с недоумением уставился на развивающиеся вслед за ней фалды темного длинного пальто и до болезненного спазма сжал челюсти. Мгновенная вспышка адреналина сошла на нет и головная боль бессонной ночи, тупо долбящаяся в затылок, вернулась. Ну нет, просто так этого он ей спускать не собирался. Ватсон рукой помог себе перенести правую ногу над мотоциклом и бросился вслед за Холмс.
— Эй, послушайте! Вы отдаете себе отчет, насколько это было глупо и опасно? — выкрикивал он ей в спину, а затем, поравнявшись, ухватил за руку и, резко дернув, заставил остановиться. — Так не пойдет, ясно? Если мы будем делить жилье, Вам придется научиться вести диалог! Это…
— Я…
— Это, как минимум, значит слушать и не перебивать! — он грозно выкинул вверх руку и направил ей в лицо палец. Впервые за несколько их встреч Джон видел её так близко и при достаточном освещении, что мог различить белесый росчерк старого шрама сбоку нижней губы и медные вкрапления в голубоватой стали её глаз. Их внимательный взгляд был направлен прямо в лицо Джона, её острый подбородок был с вызовом вскинут вверх. Ватсон разжал пальцы, выпуская её локоть. Что-то в том, как она смотрела и как нахально себя вела, было твердым, подкупающим своей лишенной сомнений решительностью.
— Хорошо, — ответила она. — Всё?
И прежде, чем он успел заговорить, повернулась и снова быстро пошла. Он, прихрамывая, двинулся за ней.
— Нет, не всё, — выговорил Джон в обернутый к нему взъерошенный затылок. — Диалог — это ещё и отвечать на поставленные вопросы, Холмс!
Не сбавляя темпа, она протиснулась в толпу и, юрко проворачиваясь между людьми, направилась прямо к ярко-желтой ленте «полицейское расследование, проход запрещен». Он пытался не отставать, но плечами то и дело задевал кого-то и сдавленно бормотал возмущенно шикающим на него зевакам извинения.
— На какой конкретно вопрос Вы хотите, чтобы я ответила? — покосившись на него через плечо, с уже довольно знакомым ему холодным азартом уточнила Мелинда.
— Какого черта Вы вытворяли?
Она коротко кивнула патрульному, и тот с кислой миной приподнял для неё оградительную ленту; Мэл шагнула под ней, едва ссутулившись.
— Он со мной, — сообщила она патрульному, махнув в сторону Ватсона рукой, и добавила, снова оглядываясь: — А какого черта Вы не остановили, когда я попросила Вас об этом?
Джон оторопело перевел взгляд с её узкой спины и повисшего на воротнике пальто мятого купола капюшона на полицейского, с усталым видом придерживающего для него ленту; не вполне осознавая, зачем это делает, пригнулся под ней и рефлекторно буркнул патрульному:
— Спасибо.
Тот лишь едва заметно повел подбородком и свободной рукой потянулся к повисшей на поясе рации. Ватсон оглянулся. Впереди между несколькими аккуратно поставленными параллельно разметке парковки автомобилями хаотично сгрудились полицейские машины с включенными мигалками; тут же был фургон «Отдел криминальной экспертизы» с распахнутыми дверцами, у которых стоял человек в белом защитном комбинезоне и бахилах. Джон ускорил шаг.
— Вы что, работаете в Скотланд-Ярде? — спросил он, и Холмс, не оборачиваясь покачала головой. Она стремительно, резко взмахивая руками и широко ступая, шла напрямик через стоянку к углу массивного здания магазина. Там стояла небольшая группа людей в униформе и штатском, они склоняли друг к другу головы и о чем-то взволнованно переговаривались.
— Криминальная журналистка?
— Нет.
У патрульного, облокотившегося на капот одной из полицейских машин, зашипела в руке рация и оттуда достаточно различимо для Джона раздалось недовольное:
— Приехала шизоидная. С ней плюс один.
Ватсон перехватил хмурый взгляд полицейского, зацепившийся за них, когда Мелинда и он сам вслед за ней проходили мимо. Плюс один? Это он-то?
— Кажется, Вас только что назвали шизоидной, Холмс, — сообщил он, не удержав каплю злорадной ехидности, просочившейся в голос. Не только ему одному эта Мэл казалась не вполне адекватной.
— Весьма ошибочный диагноз, — парировала она. — Впрочем, чего ожидать от этих тусклых праздных обывателей? Определение «диссоциальное расстройство» куда более удачно совмещает личностные характеристики, по их мнению, свойственные мне. И оно значительно ближе к истине.
— Кто Вы такая? Почему Вы здесь? Почему я здесь?
— Действительно, Джон, почему Вы здесь? — Мелинда вдруг резко остановилась и обернулась. В выражении её лица было что-то от детского восторга, едва различимое под маской сильной усталости и пренебрежительным апломбом. Это резко контрастировало с отражающимися в стекле закрытых дверей «Каррис» вспышками синего и неспокойно кричащими воронами, черными подвижными точками нанизавшимися на провода между фонарными столбами и вдоль крыш. — Вы ведь могли остаться там, у мотоцикла или вместе со всеми за ограждением. Но Вы не проигнорировали мое приглашение, нет. В Вас взыграл азарт. Вы учуяли чужую пролитую кровь — только она заставляет Вашу собственную по-настоящему закипать. Среди прочих такую печать оставляет война.