Брикстонская петля (СИ)

Джон Ватсон спал неспокойно, тревожно хмурился своим снам и почти беззвучно шевелил губами. Дыхание у него было тяжелым, хриплым, порой переходящим в надрывный храп. В выгоревших на солнце русых волосах запутались частые нити ранней седины, на высохшем лице очертились глубокие мимические морщины. Он был высоким, крепко сбитым, с очень чистыми и аккуратными руками. Такая же чистота и аккуратность царила во всей его комнате: плотно задвинутое за письменный стол кресло, стопка педантично ровно сложенных белоснежных полотенец на полке и влажное пятно средства для чистки на потолке ванной. Холмс хмыкнула себе под нос — пытался оттереть и вывести плесень, будто в Лондоне в старых домах вроде этого такое было возможным. Она сидела на изножье его кровати, с ногами забравшись на матрас и просунув босые стопы под тепло его одеяла — из приоткрытого окна несло пронизывающим влажным сквозняком.

1985 года рождения, в 2010-м получил диплом факультета клинической медицины Кембриджского университета, прошел двухлетнюю программу интернатуры по специальности хирургия в клинике Адденбрук в Кембридже и после там же проработал младшим хирургом-травматологом до конца 2013-го, когда после десятинедельного курса начальной подготовки поступил на службу в Королевский армейский медицинский корпус, а оттуда был распределен в пятую эскадрилью ВВС. Одним из почти шеститысячного британского контингента коалиционных сил ООН весной 2014-го вторгся в Ирак в ответ на вспыхнувшую там гражданскую войну. 7 августа 2018-го на британскую базу в провинции Киркук совершили массированную атаку, в результате которой одиннадцать военнослужащих погибли и ещё шестнадцать были ранены, среди них и сержант Джон Хэмиш Ватсон.

Всё это Мелинда узнала из досье, которое без труда отыскала в ещё засекреченных — в виду своей актуальности — электронных картотеках военно-воздушных сил Великобритании. Чтобы сделать это, ей не пришлось ни прибегать к «Чертогам», ни вообще стараться. Было даже что-то возмутительное в том, как объективно легко поддавалось взлому хранилище подобных институций.

Холмс убедилась в том, что обильно наследила, но это ни к чему не привело. Ей не удалось отследить чьего-либо интереса к тем же материалам, либо же кому-то удавалось отслеживать её саму, даже когда она зарывалась глубоко в илистое дно и затихала там.

Джон протяжно захрапел. Мелинда пнула его ногу, он недовольно поморщился, повернул голову в другую сторону и засопел.

Дом вроде этого — старый, не в лучшем состоянии, в гуще событий, по сносной для неё цене — Холмс искала очень тщательно и не надеялась найти так удачно и быстро. Ей нужны были старые обшарпанные стены и расшатанная мебель, чтобы неизбежные повреждения от установки камер и систем безопасности вроде датчиков движения, изменения температуры и давления на дощатый пол не были так очевидны для постороннего глаза и не беспокоили хозяев. В прежней квартире Мелинде о подобном не доводилось заботиться — она весьма беспечно доверяла лишь собственным глазам и слуху, но оказалась обманутой своей же самонадеянностью. Признать это было непросто, но факт был таковым: на Холмс вышел кто-то умнее, умелее и значительно осторожнее её самой. Этот кто-то — moriarty — имел свои глаза в её квартире, и потому она сразу съехала; имел глаза в даркнете, и потому она вписала к своим протоколам несколько дополнительных строчек кода, путающего следы и укрепляющего стены; имел глаза на улицах, и потому утром Холмс потащила своего нового соседа с собой. Она пометила Ватсона приближенностью к себе самым надежным способом — провела прямо к трупу, не оставила moriarty и шанса им не заинтересоваться. Она рассчитывала тем самым сделать его фокусом новой слежки, а так — в свою очередь проследить за тем, кто сядет Джону Ватсону на хвост. Мелинда бросила его прямо у «Каррис», но на пути оттуда до Бейкер-Стрит, куда он сразу же направился, чтобы завалиться в кровать и уснуть, никого, следующего за ним, не обнаружила.

Это не было ни халатностью, ни безразличием, ни предосторожностью, чтобы не выдать своего агента. Холмс почти окончательно была уверена в том, что за Ватсоном этим утром никто не следил лишь потому, что Мориарти уже о нём всё знал. Она рефлекторно оглянулась, цепко проследив взглядом за выстроившимися друг над другом коробками, разинувшим темную пасть пустым гардеробом — она всё это уже тщательно обследовала. Сначала саму комнату, затем привезенные соседом вещи. И ничего. Впервые за очень долгое время она ощущала что-то весьма похожее на страх.

moriarty: Я оставил тебе подарок.