Бриллиантовая пыль

— Сейчас главное — пройти регистрацию. Не трясись, когда будешь подавать билет и паспорт. Будь спокойна, хорошо? Ничего страшного пока не случилось, — пытался привести ее в чувство Гена. — В любом случае уже через два часа мы будем далеко отсюда.

— Да, да… Я спокойна. Все хорошо, — как заклинание повторяла Зоя. Но ее уже выбили из колеи, голосок дрожал. Геннадий, видя, что девушка совсем расклеивается, твердо и уверенно произнес:

— Ну же! Войди в образ! Вспомни, как ты проходила через охрану СИЗО. Выкинь из головы этот портфель и этого человека!

Зоя постаралась внять его советам и внутренне собраться. К счастью, на этот рейс собралась большая толпа пассажиров — ребята пришли в самый пик регистрации, и контролер старался побыстрее пропустить наплыв людей. Сверяя ее билет с паспортом, он только кинул быстрый взгляд на Зою, которая от напряжения сжала губы, но никаких подозрений ни она сама, ни ее документы не вызвали. Так что через некоторое время Гена и Зоя, успешно пройдя кордоны, оказались на борту, в мягких темно-синих креслах.

— Уф-ф! — вздохнула девушка с облегчением и открыла бутылку с минеральной водой. И жадно, захлебываясь, выпила почти все.

— Больше всего я боялся, что у тебя найдут алмаз. Но пронесло, — сказал Геннадий.

— Да уж… А этот, что портфель у меня вырвал?

— Если это не местный воришка, то… дела наши плохи. Нас мог сдать Снегирь, больше некому. Он видел, как ты показывала мне в машине папку с бумагами, доставала ее из портфеля. А вор выхватил у тебя именно портфель — не сумку. Может быть, это обычное совпадение, а может…

Зоя в тревоге смотрела на него.

— Хорошо еще, что ты переписал эти номера в свой мобильник. Не представляю, что бы мы делали, если…

— Да. Как будто предчувствовал, — усмехнулся Генка. — Но меня волнует другое. Если этот мафиозный адвокат сдал нас, то кому? Своей братве или «АЛМИРе»? Кому понадобилось знать, что тебе сказал Легостаев и какая запись в той папке?

— А какая разница? Что это меняет? В нашей ситуации — все равно.

— Не все равно. «АЛМИРА» страшнее. Они прочтут записанные тобой телефоны и вычислят, кто может вступиться за Легостаева. Иванова тоже могут убрать, понимаешь?! И что тогда? Хуже того — убрать могут тебя, так же как твою тетку. Да и меня заодно…

— Господи, нет… — В Зоиных глазах разлилась тоска. — Но они же не знают, что я собираюсь с Ивановым встречаться! Может, я ему просто позвоню… И вообще мы летим в Питер!

— Если за нами следили в аэропорту, так могут узнать у кассирши, куда госпожа Журавлева взяла билеты. Пара купюр — и все. А встретить нас могут в любом месте, хоть в Питере, хоть в Якутске — ты же свое фото тому хмырю на удостоверение давала! Что стоило его отсканировать и разослать?..

Зоя совсем упала духом. Гена заметил, что глаза у нее опять на мокром месте, и пожалел о своих словах — зачем напугал девчонку такими мрачными прогнозами?

— Не расстраивайся раньше времени, — приобнял он ее, спеша успокоить. — Будем надеяться, что это случайность, обычный вор, и никакой слежки за нами не было. К тому же Иванов слишком крупная фигура, чтобы его просто так хлопнули. Но впредь нам надо быть начеку… Внимательнее смотреть вокруг. Это я тебе все к тому и говорил.

Самолет уносил их в белую ночь — в Питер. Оба сидели в глубокой задумчивости, каждый размышлял о чем-то своем. А еще через несколько часов, на других авиалайнерах, отсчитывающих в обратном направлении меридианы, они полетели навстречу неизвестности — в далекий Новосибирск, затем в Якутск.

Заняться своим основным, как он считал, делом — убийством нотариуса — Заморочнов смог только после обеда. Половину субботнего дня он просидел в кабинете, приводя в порядок бумаги и протоколы опроса свидетелей ночной перестрелки в казино. Только что пришел Саватеев, у которого тоже пропал выходной — ему пришлось выезжать на проверку задержанных в разных концах Москвы девушек, похожих на Зою Журавлеву. Настроения у него не было никакого, вчера вечером майор опять давил на психику, орал и брызгал слюной: не можете поймать лахудру какую-то! А ее поиски и сегодня не продвинулись ни на шаг.

— Что новенького? — спросил Саватеева старлей, аккуратно складывая исписанные листки в стол.

— Отвали, — огрызнулся тот.

— Чего ты злишься?

— А то, что дел по горло, а Никоненко достал уже с этой Журавлевой! Вынь да положь ему девку! — Дима достал чайный пакетик, кинул в чашку, добавил три куска сахара и заварил крутым кипятком. — Жрать охота, сил нет. Крошки с утра во рту не было.

— У меня есть бутерброды. Мать принесла, беспокоится. Съешь, может, подобреешь, — подтрунивал Алексей над товарищем. — А Никоненко — он не одного тебя достал. Меня вон тоже загрузил. Как нарочно еще казино это…

— Вот именно. Черт-те что в Москве творится! Весеннее обострение, видать, наступило — вешают, стреляют, грабят, режут…

— Ну так что по делу Журавлевой? Сегодня обязательно надо к ее деду сходить. Я еще вчера собирался это сделать, да, понимаешь, было не до того… Тебя, я слышал, майор на похороны отправил?