Бриллиантовая пыль

— Да, был я там. Никого подозрительного не видал. Приехали какие-то сотрудники Нотариальной палаты, пара старух с ее двора да три юриста из самой конторы — Заварзина, Иванова и эта, как ее… ну, самая симпатичная, блондинка…

— Бронская, — подсказал Алексей.

— Да, Бронская. Приятная девочка, да?

— Ага, — согласился с ним старлей.

— Ну и старик Журавлев, конечно, был. А поговорить тебе с ним не удастся — уехал он уже.

— Куда? — не понял Заморочнов.

— Ну домой, наверное, куда же еще. В свой медвежий угол. Ну в смысле к себе, в Якутию. Ты же помнишь, наружка докладывала, что он в авиакассу ходил. Он даже поминки не устраивал, сказал, что на самолет торопится. Так что и дед нас на девчонку не вывел.

— Странно… Дед вроде хотел крутые похороны устроить. Как это — без поминок?

Саватеев набил полный рот хлебом с сыром и увлеченно жевал, едва выговаривая:

— Может, на другой день билетов не было, вот и сорвался по-быстрому. По-моему, женщины сами в какое-то кафе пошли посидеть, помянуть коллегу. А я прямо с кладбища умчался по районным отделениям — майор приказал. В два места пришлось ехать и все на своих двоих, Никоненко даже машины не дал! Там девчонок по нашей ориентировке задержали, да только опять не тех. А ты знаешь, что наружку с квартиры Колыванова сняли?

— Почему? — оживился Заморочнов.

— Я видел, что у тебя дел по горло, и сам дозвонился этому пропащему главному редактору. Журналиста, оказывается, в командировку в Архангельск направили. Вернется через неделю. Так что плевал он на твою подписку о невыезде. Странно, что телефон у него молчит как мертвый. Что ж он, на работе не отчитывается, что ли?

Заморочнов насторожился. «В Архангельск? В третий раз этот город мелькает в деле Журавлевой! Там под арестом находится Легостаев; там обделывает свои делишки Иноземцев, с которым была связана нотариус… Теперь туда выехал друг Зои! А может, парень вызвался ей помочь? Ведь Зоя наверняка знает, с кем и по какому поводу Журавлева сотрудничала. А у Колыванова хорошее прикрытие — корреспондент известного журнала! А если он туда вместе с девчонкой и поехал? Нет… Куда она без документов сунется, паспорт-то ее у меня лежит…» — загудели, закружились в его голове мысли.

— Ну дела… — только и мог произнести старлей.

— Вот именно. Говорил я тебе, давай возьмем журналиста. А ты заартачился… Он, может, и не стрелял в нотариуса, но где скрывается ее племянница, наверняка знает. Посидел бы у нас пару дней, как миленький бы все выложил. Теперь дожидайся его неделю… А девчонку возле его дома ловить бессмысленно — раз она до сих пор там не появилась, значит, он ее предупредил. Да и людей не хватает — вот и сняли наблюдение.

— Какой идиот раньше времени слил в газету информацию о наших подозрениях? — с досадой воскликнул старлей. — Напугали девчонку, теперь прячется… Давно бы уже все рассказала.

— И дело уже бы закрыли, — промямлил полным ртом Саватеев и сделал большой глоток из чашки.

— Да я не о том. Я сейчас новую версию убийства разрабатываю, и Никоненко, между прочим, в курсе.

Дима вытаращил на него удивленные глаза.

— Да, — продолжал Заморочнов. — Помнишь записи в ежедневнике нотариуса? Там фамилии были крупных алмазных тузов. Так вот, Журавлева-старшая звонила им без конца за последний месяц, я проверил. Она, судя по всему, влезла каким-то образом в их бизнес.

— И что?

— А то, что две из этих нитей ведут именно в Архангельск!

Саватеев отставил в сторону пустую чашку, стряхнул крошки со стола и подсел поближе к Заморочнову:

— Ничего себе! А доказательства есть?

— Пока нету, — нехотя признался старший лейтенант. — Была бы Зоя, так рассказала бы чего-нибудь. Наверняка она в курсе.

— А-а, — махнул рукой Саватеев, враз потеряв интерес к словам Заморочнова.

— Но доказательства надо искать! Я хочу узнать о Легостаеве! Этот фрукт из окружения Журавлевой связан с алмазами и сейчас в архангельском СИЗО сидит. А второй — Иноземцев — в Архангельске работает. Чего-то там мухлюет с акциями алмазных предприятий. С ним тоже прокуратура разбирается. Жалко, что сегодня суббота, а то я уже созвонился бы с тамошними следователями.

В глазах Димы вновь засветился интерес, но быстро потух — как только он вспомнил о Никоненко.

— Зачем тебе это надо, Лешка? Чего ты упираешься? Привык в своем УБЭПе во всем видеть экономическую подоплеку.

— Может, эта версия и не верна. Но проверить надо.

Саватеев промолчал, а Заморочнов зловеще продолжил:

— Вот когда новый труп появится, тогда мы все будем упираться, не я один…

— Какой труп? — подозрительно переспросил Дима.

— Колыванова. Если он поехал в Архангельск, чтобы расследовать это убийство, а вовсе не по заданию редакции…

— Слушай, не каркай!

— А я и не каркаю. Не нравятся мне эти архангельские совпадения.