Читаем Британия. Краткая история английского народа. Том I полностью

48. Все эти же обычаи и вольности, которые король согласился признать подлежащими соблюдению в королевстве, насколько это отно сится к нему в отношении к своим (вассалам), все в королевстве, как миряне, так и клирики, будут соблюдать, что касается их в отношении к своим (вассалам).

49. Вот форма гарантии для соблюдения мира и вольностей между королем и королевством. Бароны изберут 25 баронов королевства, каких пожелают, которые должны всеми силами блюсти и охранять и заставлять блюсти мир и вольности, которые сеньор король им пожаловал и своей хартией подтвердил, таким именно образом, что если король или юстициарий или бэйлиффы короля или кто-либо из его слуг в чем-либо в отношении к кому-либо совершит правонарушение или нарушит какую-либо из статей мира или гарантии, и нарушение (это) будет указано 4 баронам из вышесказанных 25 баронов, то эти 4 барона явятся к сеньору королю или к его юстициарию, если король будет находиться за пределами королевства, указывая ему (это) правонарушение, потребуют, чтобы правонарушение это без замедления было исправлено; и если король или его юстициарию не исправят его, если король будет находиться за пределами королевства, в течение соответствующего времени, которое должно быть указано в грамоте, то вышеназванные 4 барона доложат это дело остальным из этих 25 баронов, и эти 25 с общиной всей земли будут принуждать и теснить короля всеми способами, каки ми только могут, т. е. путем захвата замков, земель, владений и всеми другими способами, какими только могут, пока не будет исправлено (нарушение) согласно их приговору, оставляя неприкосновенной особу сеньора короля и королевы и их детей; и после того, как (нарушение) будет исправлено, они опять будут повиноваться сеньору королю по прежнему. И кто в стране пожелает, принесет клятву, что для выполнения вышесказанного будет повиноваться приказаниям вышесказанных 25 баронов и вместе с ними в меру сил своих будет теснить короля; и король открыто и свободно дает разрешение приносить клятву каждому, кто пожелает ее принести, и никогда никому не воспрепятствует принести клятву. Всех тех же в стране, которые по своей доброй воле и силе не пожелают принести клятву 25 баронам относительно совместного с ними принуждения и теснения короля, король заставит принести клятву 25 баронам своим приказом, как сказано выше. И если кто из вышеназванных 25 баронов умрет или удалится из страны или каким-либо иным образом лишится возможности выполнять вышесказанное, те из 25, которые останутся, выберут на его место другого по собственному усмотрению, который подобным же образом принесет клятву, как и прочие. Во всем же, что поручается исполнять этим 25 баронам, если сами 25 будут присутствовать и между ними о чем-либо возникнет разногласие, или некоторые из них, получив приглашение явиться, не по желают или не будут в состоянии присутствовать, будет считаться решенным и твердым то, что большая часть их постановила и повелела, так, как если бы все 25 на этом согласились; и вышесказанные 25 принесут клятву, что все вышесказанное они будут верно блюсти и всеми силами своими заставят блюсти. Кроме того, король гарантирует их грамотами архиепископа и епископов и магистра Пандульфа, что ничего не будет домогаться у сеньора папы, в силу чего какое-либо из этих соглашений было бы отменено или умалено, и если что-либо такое испросить (у папы), оно будет считаться недействительным и не имеющим значения и никогда не будет применено.

III

ТАК НАЗЫВАЕМАЯ «НЕИЗВЕСТНАЯ ХАРТИЯ ВОЛЬНОСТЕЙ ИОАННА»

1. Соглашается король Иоанн на то, чтобы не подвергать человека задержанию без суда, и чтобы ничего не брать за отправление правосудия, и чтобы не чинить несправедливости.

2. И если случится, что мой барон или вассал мой умрет, и его наследник будет совершеннолетен, я должен отдать ему его землю за справедливый рельеф, не беря больше.

3. И если так будет, что наследник (его) будет несовершеннолетен, я должен поручить землю (его) четырем рыцарям из более полноправных в феоде в опеку, и они вместе с моим слугой должны отдавать мне доходы с земли, не продавая рощ и не заставляя людей платить выкуп, и не разрушая парка и скотного двора; а тогда, когда этот наследник станет совершеннолетним, я отдам ему вполне устроенную землю.

4. Если наследником земли будет женщина, я должен выдать ее замуж, посоветовавшись с ее родом, так, чтобы она не была выдана за неровню. И если я выдам один раз, не могу выдавать ее больше, но тогда она выйдет замуж по своему желанию, но только не за кого-либо из моих врагов.

5. Если случится, что барон или вассал мой умрет, выражаю согласие на то, чтобы деньги его были распределены, как сам он их распределил, а если он будет захвачен смертью врасплох на войне ли или от непредвиденной болезни, то жена его, или дети, или родственники и ближайшие друзья пусть распределят их за его душу.

Перейти на страницу:

Все книги серии Народы земли

Похожие книги

100 великих героев
100 великих героев

Книга военного историка и писателя А.В. Шишова посвящена великим героям разных стран и эпох. Хронологические рамки этой популярной энциклопедии — от государств Древнего Востока и античности до начала XX века. (Героям ушедшего столетия можно посвятить отдельный том, и даже не один.) Слово "герой" пришло в наше миропонимание из Древней Греции. Первоначально эллины называли героями легендарных вождей, обитавших на вершине горы Олимп. Позднее этим словом стали называть прославленных в битвах, походах и войнах военачальников и рядовых воинов. Безусловно, всех героев роднит беспримерная доблесть, великая самоотверженность во имя высокой цели, исключительная смелость. Только это позволяет под символом "героизма" поставить воедино Илью Муромца и Александра Македонского, Аттилу и Милоша Обилича, Александра Невского и Жана Ланна, Лакшми-Баи и Христиана Девета, Яна Жижку и Спартака…

Алексей Васильевич Шишов

Биографии и Мемуары / История / Образование и наука
Адмирал Ее Величества России
Адмирал Ее Величества России

Что есть величие – закономерность или случайность? Вряд ли на этот вопрос можно ответить однозначно. Но разве большинство великих судеб делает не случайный поворот? Какая-нибудь ничего не значащая встреча, мимолетная удача, без которой великий путь так бы и остался просто биографией.И все же есть судьбы, которым путь к величию, кажется, предначертан с рождения. Павел Степанович Нахимов (1802—1855) – из их числа. Конечно, у него были учителя, был великий М. П. Лазарев, под началом которого Нахимов сначала отправился в кругосветное плавание, а затем геройски сражался в битве при Наварине.Но Нахимов шел к своей славе, невзирая на подарки судьбы и ее удары. Например, когда тот же Лазарев охладел к нему и настоял на назначении на пост начальника штаба (а фактически – командующего) Черноморского флота другого, пусть и не менее достойного кандидата – Корнилова. Тогда Нахимов не просто стоически воспринял эту ситуацию, но до последней своей минуты хранил искреннее уважение к памяти Лазарева и Корнилова.Крымская война 1853—1856 гг. была последней «благородной» войной в истории человечества, «войной джентльменов». Во-первых, потому, что враги хоть и оставались врагами, но уважали друг друга. А во-вторых – это была война «идеальных» командиров. Иерархия, звания, прошлые заслуги – все это ничего не значило для Нахимова, когда речь о шла о деле. А делом всей жизни адмирала была защита Отечества…От юности, учебы в Морском корпусе, первых плаваний – до гениальной победы при Синопе и героической обороны Севастополя: о большом пути великого флотоводца рассказывают уникальные документы самого П. С. Нахимова. Дополняют их мемуары соратников Павла Степановича, воспоминания современников знаменитого российского адмирала, фрагменты трудов классиков военной истории – Е. В. Тарле, А. М. Зайончковского, М. И. Богдановича, А. А. Керсновского.Нахимов был фаталистом. Он всегда знал, что придет его время. Что, даже если понадобится сражаться с превосходящим флотом противника,– он будет сражаться и победит. Знал, что именно он должен защищать Севастополь, руководить его обороной, даже не имея поначалу соответствующих на то полномочий. А когда погиб Корнилов и положение Севастополя становилось все более тяжелым, «окружающие Нахимова стали замечать в нем твердое, безмолвное решение, смысл которого был им понятен. С каждым месяцем им становилось все яснее, что этот человек не может и не хочет пережить Севастополь».Так и вышло… В этом – высшая форма величия полководца, которую невозможно изъяснить… Перед ней можно только преклоняться…Электронная публикация материалов жизни и деятельности П. С. Нахимова включает полный текст бумажной книги и избранную часть иллюстративного документального материала. А для истинных ценителей подарочных изданий мы предлагаем классическую книгу. Как и все издания серии «Великие полководцы» книга снабжена подробными историческими и биографическими комментариями; текст сопровождают сотни иллюстраций из российских и зарубежных периодических изданий описываемого времени, с многими из которых современный читатель познакомится впервые. Прекрасная печать, оригинальное оформление, лучшая офсетная бумага – все это делает книги подарочной серии «Великие полководцы» лучшим подарком мужчине на все случаи жизни.

Павел Степанович Нахимов

Биографии и Мемуары / Военное дело / Военная история / История / Военное дело: прочее / Образование и наука
Жертвы Ялты
Жертвы Ялты

Насильственная репатриация в СССР на протяжении 1943-47 годов — часть нашей истории, но не ее достояние. В Советском Союзе об этом не знают ничего, либо знают по слухам и урывками. Но эти урывки и слухи уже вошли в общественное сознание, и для того, чтобы их рассеять, чтобы хотя бы в первом приближении показать правду того, что произошло, необходима огромная работа, и работа действительно свободная. Свободная в архивных розысках, свободная в высказываниях мнений, а главное — духовно свободная от предрассудков…  Чем же ценен труд Н. Толстого, если и его еще недостаточно, чтобы заполнить этот пробел нашей истории? Прежде всего, полнотой описания, сведением воедино разрозненных фактов — где, когда, кого и как выдали. Примерно 34 используемых в книге документов публикуются впервые, и автор не ограничивается такими более или менее известными теперь событиями, как выдача казаков в Лиенце или армии Власова, хотя и здесь приводит много новых данных, но описывает операции по выдаче многих категорий перемещенных лиц хронологически и по странам. После такой книги невозможно больше отмахиваться от частных свидетельств, как «не имеющих объективного значения»Из этой книги, может быть, мы впервые по-настоящему узнали о масштабах народного сопротивления советскому режиму в годы Великой Отечественной войны, о причинах, заставивших более миллиона граждан СССР выбрать себе во временные союзники для свержения ненавистной коммунистической тирании гитлеровскую Германию. И только после появления в СССР первых копий книги на русском языке многие из потомков казаков впервые осознали, что не умерло казачество в 20–30-е годы, не все было истреблено или рассеяно по белу свету.

Николай Дмитриевич Толстой , Николай Дмитриевич Толстой-Милославский

Биографии и Мемуары / Документальная литература / Публицистика / История / Образование и наука / Документальное