Британская шпионская сеть в Советской России. Воспоминания тайного агента МИ-6

Мало кто не согласится с этим большевистским руководителем, признавшим, что власть большевиков в значительной мере зиждется на еврейских мозгах и китайских штыках. Однако он зря радуется глупости русского народа. Русский народ проявил не глупость, а огромную мудрость, отвергнув коммунизм и альтернативу ему в лице помещиков и генералов. Его терпимость к красным по сравнению с белыми основана на убеждении, типичном для всей России, что красные — это явление преходящее. Этого требует человеческая природа, но против белых такой гарантии не было, учитывая, что за ними стояли союзники. Народу, такому культурно и политически незрелому, как русские, может быть, нелегко высказать словами свои глубокие душевные порывы, но нельзя по этой причине называть их глупыми. Большевики — это все слова, пустые слова, а не душа. Русские же — это душа без словесного выражения. Они не обладают развитой системой самовыражения вне искусства. Для большевика буква — это главное. Он раб своих лозунгов. Для русского человека буква — ничто; важен только дух. Еще острее, чем люди западного мира, он чувствует, что Царство Небесное следует искать не в политике, не в идеологии любого рода, а просто внутри каждого из нас как отдельного человека.

Человек, который говорит: «Русские — народ дураков», берет на себя огромную ответственность. Нельзя назвать глупыми людей, которые за один век поднялись из безвестности к выдающемуся положению в искусстве, литературе и философии. Откуда же тогда эта плеяда гениев от Глинки до Скрябина и Стравинского или таких, как Достоевский, Тургенев, Толстой и множество других, чьи произведения так сильно повлияли на мысль последнего полувека, — откуда они черпали вдохновение, если не от простого народа вокруг них? В действительности русский народ — это народ не дураков, а потенциальных гениев. Но гений их развивается по иным путям, нежели у западных народов. Он лежит в области искусства и философии и редко выходит в столь низменные сферы, как политика и коммерция.

И тем не менее, несмотря на репутацию непрактичных людей, русские явили миру по крайней мере один выдающийся пример экономической организации. В наши дни позабыли, что Россия заслужила себе равные почести в Великой войне. Она вынесла на себе всю тяжесть первых двух лет и сделала возможной длительную оборону на Западном фронте. Забывают и о том (если это вообще когда-либо признавали), что, хотя коррупция при дворе и предательство в высших военных кругах вели Россию к погибели, снабжение армии и городов поддерживалось героическими усилиями, рыцарским самопожертвованием и поразительным мастерством одной величайшей демократической и народоправной организации, которой когда-либо обладала Россия, а именно Союза потребительных обществ. На мой взгляд, почти невероятный успех русского кооперативного движения больше, нежели чем-либо иным, обусловлен духом преданности, который двигал его главами. Бессмысленно тыкать пальцем, как некоторые, в отдельные случаи злоупотреблений. Когда организация растет как на дрожжах, как это было с русскими кооперативами, неизбежно возникают изъяны. Факт остается фактом: к моменту революции русские потребительские общества не только снабжали армию, но и обеспечивали нужды почти всей страны с непревзойденной эффективностью.

Большевики вели безжалостную и отчаянную войну против общественной кооперации. Потребсоюзы представляли собой независимые от государства организации, поэтому их не терпел коммунистический режим. Но, как и религию, большевикам так и не удалось полностью их искоренить. Напротив, при такой некомпетентности собственной администрации большевики много раз были вынуждены звать на помощь то, что осталось от кооперативов, особенно в прямых торговых отношениях с крестьянством. Таким образом, хотя свободная кооперация полностью задушена, оболочка бывшей великой организации еще существует в изуродованном виде, что дает надежду на ее возрождение в будущем, когда все главы кооперативов выйдут из тюрем. Есть много способов свести российскую проблему к простым словам, и не в последнюю очередь это борьба между Кооперацией и Принуждением.