Бродяга

Как оказалось, познакомились мы, когда я на своей ласточке подвозила Павла домой. Ну и так далее по тексту… Любовь с первого взгляда, романтические прогулки под луной и мечты о большой, дружной семье.

А что самое удивительное, мама ведь переваривает весь этот бред и, похоже, усваивается он на ура.

— Надо же… А я думала так только в кино бывает, — мечтательно протянула мама и повернулась ко мне. — А я тут к тебе когда шла, встретила Володьку. Взъерошенный весь, с синяком. Говорит, ты в дом уголовника привела, — ее взгляд упал на татуировки Павла и на секунду мне показалось, что весь его воздушный замок вот-вот рухнет.

Признаться, я даже немного позлорадствовала про себя. Но прохиндей и тут выкрутился за мгновение.

— Это ошибки юности, — мило улыбнулся, аки Агнец Божий.

Мама хмыкнула, но ничего не сказала. Она-то таких «ошибок юности» навидалась за пятнадцать лет брака с отчимом.

Разговора с мамой наедине мне все же не удалось избежать.

Как только Павел вышел погулять с Бармалеем, она набросилась на меня с расспросами и я была вынуждена повторить от начала до конца все сочинение Князева.

— Мужик, конечно, красавец, — в итоге констатировала мама, в чем я уже не сомневалась.

Похоже, этот красавец способен из любой ситуации выйти победителем, чтоб ему.

Нет, он, разумеется, спас меня от ненужных объяснений и споров, но то, как виртуозно это было сделано, наталкивало на определенные мысли.

Вчера я думала, что он просто хамоватый бабник и прожигатель жизни, а сегодня уже не уверена, что хоть что-то знаю о нем.

Странный незнакомец, появившийся в моей жизни из ниоткуда и, судя по его поведению, уходить не планирует.

Женское самолюбие этот факт, конечно, потешил. Но если задуматься…

Надо ли оно мне? Я ведь уже не девочка, чтобы вот так в омут с головой.

— Чем он занимается? — неожиданный вопрос мамы выбил почву из-под ног и я растерялась.

Кажется, на эту тему мы не говорили. Что ж, придется импровизировать.

— У него фирма своя. Строительная, — очень надеялась, что ложь удалась и удовлетворенный кивок матери это подтвердил.

— Ну и хорошо. Главное, чтобы не как твой отчим… Натерпелась я с ним, жуликом. Хотя, конечно, горячий мужик был, — задумчиво протянула, по всей видимости, вспоминая свою бурную молодость.

— Давай только без подробностей, мамуль.

— А что такого? Тебе в тридцать лет пора бы уже задуматься об этих самых подробностях! А то в гроб лягу, внуков не увижу! — началась старая песня о главном и я поспешила перевести разговор в другое русло.

Когда в квартиру ввалились два сугроба, один побольше, второй — лохматее, мама заторопилась домой, перед этим, естественно, многозначительно мне подмигнув и, словно юная дева упорхнула, пока Бармалей не припомнил ей старые обиды, когда от души был попотчеван веником.

— Хорошая у тебя мама, — Павел снял пальто и почесал пса за ухом. — А я, не поверишь, даже не знаю, есть ли у меня мама, — произнес с долей грусти и присел на тумбочку у порога.

— Так ты можешь это узнать, — произнесла настолько неуверенно, что сама себе не поверила.

Князев же смотрел на меня в упор, так и не сняв ботинки.

После пары минут молчаливого созерцания друг друга я не выдержала.

— Хочешь уйти? — вот дура ведь!

Ясен перец хочет.

У него там дом, семья…

Тут же внутренний голос вступил со мной в диалог:

«— А я? Как же я?»

«— А что «ты»? Кто ты ему?»

Действительно, никто.

— Не хочу, Надь. Пиздец как не хочу. Но я должен, понимаешь? — взял меня за руку притягивая к себе.

— Понимаю.

Бармалей жалобно заскулил, задирая морду кверху, а я прикусила язык до боли, чтобы не ляпнуть того, о чем потом буду жалеть.

ГЛАВА 7

Прижимаю Моську к себе и так хочется остаться, что во рту горько. Лечь вместе с ней на скрипучую кровать-развалюху и не выпускать из своих рук, пока не… Никогда не выпускать!

Но для начала мне нужно разобраться во всей этой херне. В конце концов, узнать кто я такой и как живу. Не могу же отсиживаться в Надиной квартире вечность.

Если мент сказал правду, то я тот еще «чудак». Скорее всего, и по башке прилетело не случайно.

Надо разгрести эту гребаную навозную кучу и чем скорее, тем лучше.

Надя не протестует. Смирно стоит, пока я тискаю ее в своих объятиях и не издает ни звука.

Тоже не хочет, чтобы уходил.

Чувствую это.

А может просто хочу так думать.

— Ладно, иди уже, — попыталась оттолкнуть, но я сжал Моську так крепко, что та аж пискнула. — Ай! Больно!

— В первый раз всегда больно, потом понравится, — выдаю ей похабную шуточку, явно затерявшуюся в моем больном сознании не просто так. — Я вернусь, Моська, слышишь меня? — нехотя отпускаю ее и ловлю на себе удивленный взгляд.

— А оно тебе надо?