Бродяга

В этот момент позади меня открывается дверь и на пороге появляется счастливая и цветущая Наденька, а за руку ее держит какой-то длинный холеный дрищ, от вида которого снова на глаза падает красное «забрало».

ГЛАВА 16

Да уж… Лоханулся, что называется.

Кто же знал, что этот зализанный сморчок Наденькин троюродный брат, а ко всему прочему еще и педик. Он же Валентин, он же Валя, он же чирь на моей жопе.

Сидит теперь этот пидорас и с обиженным взглядом прикладывает к развивающейся под глазом гематоме мокрое полотенце.

Мне бы насрать на это с высокой башни, да только Наденька сильно обиделась.

Видимо, я все-таки перестарался.

— Моська моя, ну прости ты меня. Я же не знал, — зажал ее в коридоре, пока все пострадавшие дербанили холодильник на предмет льда.

— Отпусти меня! Придурок ненормальный! — толкнула локтем в живот и попыталась вырваться, но я только прижал ее крепче к своей груди.

Залез рукой под свободную кофту и взялся за маленькую мягкую грудку.

Какая же она…

— Сладенькая моя Наденька, — поглаживал упругие соски пальцами и дурел от осознания того, что она моей будет. — Ты моя хорошая девочка, — прижимал ее спиной к себе все крепче, еще немного и затрещат кости у бедняжки.

А у меня снесло крышу.

Когда почувствовал, что Надя больше не сопротивляется, забыл напрочь, что мы в квартире не одни.

Взял Моську в охапку и в спальню поволок, но уже у кровати вспомнил, что на ней только что Кабан сношал пышку Людмилу.

Наденька, видимо, тоже это поняла и вмиг остыла.

Жаль, конечно, но я бы и так не стал ее валять на этой постели.

Надо бы дорогим гостям дать наставления и отправить в добрый путь. Всех причем.

— Уходи, Паш. Я рада, конечно, что ты подлечился и очень надеюсь, что когда-нибудь выздоровеешь окончательно, только… — поправляет кофту, сползающую с плеча и отходит от меня на два шага в сторону, словно от прокаженного шарахается, блять. — У нас не может быть ничего и я не хочу, чтобы ты приходил ко мне. И следить за мной тоже не нужно. Мне твоего друга пришлось на подругу спихнуть, чтобы банально съездить за братом в аэропорт, — да, нехило так отдала Кабана в добрые руки, он аж член на радостях в подружку сунул. — И вообще…

Она бы продолжала тараторить, да я рот зажал рукой и к стене припечатал.

Ведьминские глаза прищурились, а ноздри затрепетали — злится моя Моська.

— Не спорь со мной, Надя. Не надо. Ты ведь должна понимать, что никакого прока от этого не будет. Я не отступлюсь, Надюш. Не отстану от тебя. Ты моя. Моя Моська, — и жадно впиваюсь в ее губы.

Разумеется, пару мгновений Наденька выпендривается и стучит кулачками по моим плечам, но вскоре сдается и отвечает на поцелуй.

Стараюсь держать себя в руках, а член в штанах. Все-таки нехорошо будет, если я сейчас ее разложу.

Вроде как пора уже давно. Сколько же можно меня динамить?

А с другой стороны не могу я на Наденькины принципы наплевать.

— Не надо, Паш, — мягко отстраняет меня, но прежнего праведного гнева в глазах не вижу, и за то спасибо. — Там гости…

Гости?!

Гости, мать их?!

Скриплю зубами, но свои комментарии оставляю при себе. Хватит того, что я мужской половине этих гостей разбил хлебала. Вернее, из мужиков там был только Леха. То, что второе — мужиком трудно назвать. Аж помыться захотелось.

— Давай выгоним их нахрен, а, Моська? Я хотел тебя на свидание забрать, а ты со своими… — «подружками-давалками, да братишками-петухами», — очень хотелось мне сказать, но чудом сдержался.

— На свидание? Меня? — кажется, Надя слегка охренела, хотя нет, не слегка.

Моя же ты девочка несчастная…

Неужели на свиданки тоже никогда не ходила?!

В принципе, я не уверен, что сам когда-нибудь ходил на них, но я то мужик.

С меня какой спрос?

Тем более, если учесть мое прошлое. Едва ли до букетиков с киношками у меня руки доходили. А если еще учесть, каких баб я трахал… Даже не баб — телок. Вряд ли «шкурам» нужны цветочки да признания в любви.

Но Наденька ведь хорошая девочка. Из тех, на которых женятся, соответственно, и на свидания водят.

Или и тут все мимо нее прошло?

— Только не говори, что никогда не была на свидании, Надюш. Это же пиздец!

Начинаю злиться на ее бывшего ублюдка, что не уважал свою женщину.

На себя, что где-то шлялся столько лет, когда она практически под боком была — всего-то в квартале от меня.

На педиков, что прогулкам за ручку с любимой девочкой предпочитают в жопу давать.

На весь мир, наверное…

— Была, конечно, — фыркает Моська и я начинаю злиться уже на нее. — Просто с таким, как ты — ни разу.

С таким, как я?

Звучит как-то… Обидно, что ли.

Но этот момент мы еще проясним.

Молча беру Наденьку за руку, по пути хватаю за ошейник Бармалея и веду их к порогу.

— А вы, там, на кухне которые, чтобы до нашего возвращения все убрали и свалили на хрен! Леха, ты в ответе за пе… Валентина в гостиницу отправь! — кричу «терпилам» и напяливаю на обалдевшую Моську куртку. — И не смотри на меня так. Я все сказал.

— Здесь уютно. Бывал тут раньше? — сначала задала вопрос и только потом подумала.

Да уж.

Ничего разумнее в голову мне не могло прийти.