Бродяга, Плутовка и Аристократ

«А талант у тебя на лицо, Лотти… Ты всегда стремишься вынырнуть из системы и смотреть на неё под совершенно иным углом, нежели я или Гриша. Ты словно искра… ты зажигаешь в людях нечто, что заставляет их искать ответы на вопросы, о которых они не задумываются, и заставляешь их смириться со своей точкой зрения».

«Наконец… наконец, и я сделала что-то по-настоящему важное, — думала Лотти. — Отныне я не в тени Гриши и Фарля, отныне я не девочка, что плачет и нуждается в помощи… Отныне я глава Рестеда».

После этого случая в организации ей дали негласное прозвище, которое родилось у многих при виде её под светом пламени. Её прозвали Рыжей искрой.

III

На следующий день в поместье Бен Кильмани, Розалия прочитала новостную сводку. Реакция её была взрывной, она начала в ярости расхаживать по дому. Эдмунд и Пьер не могли её успокоить, они только наблюдали, как она, клокоча зубами, ходит из стороны в сторону. В такие моменты они её побаивались. Сверкающие пурпурные глаза заставляли их стоять по стойке смирно, хлопая ресницами.

Вся страна трубила о событии. Ни одно издание не обошло тему теракта, а Служба контроля СМИ не сумела подавить возникший бум, пробудивший всех. Раздробленная стена стала символом перемен, который говорил сам за себя.

— ЧТО ТЫ НАТВОРИЛА, ШАРЛОТТА АЛЛАГИ?! — выкрикнула Роза, позвонив ей. — И не отнекивайся, юная леди, я прекрасно знаю, что это ты! Что? А-а, так нужно было значит? ПОЧЕМУ НЕ ПОСОВЕТОВАЛАСЬ СО МНОЙ?! ТЫ ХОТЬ ПРЕДСТАВЛЯЕШЬ, КАКОМУ РИСКУ НАС ПОДВЕРГЛА?!

Она продолжала говорить на высоких тонах. К ним подошёл полусонный Фарль в пижаме, держа в руках планшет с новостями.

— Мда-а… Лотти, конечно, устроила сюрприз, — произнёс он, попивая кофе. — Дала душным политикам наложить в штаны. О, вот и срочное собрание объявили… прекрасно… Эли меня прибьёт.

— Кто такая эта Лотти? — с интересом спросил Эдмунд.

— Девчонка из приюта и глава Рестеда по совместительству. Занятная личность.

— Это очень дерзко с её стороны, — удивленно высказался Эд.

— Да-а, яйца у дамочки стальные, — он отпил из чашки и пошёл в уборную.

— Фарль, все девушки из приюта такие? — спросил напоследок Эдмунд.

— Да-с.

— ПОДРОСТКИ! — выдала напоследок Роза и повесила трубку. — Почему от них столько проблем?!

— От тебя было не меньше… — тихонько добавил Пьер. — Кхм, чем она объясняет свои действия?

— Хочет дать о себе знать, — ответила, разминая лоб. — Создать символ недовольства. Только привлекла ненужное внимание…

— И, возможно, людей, — выгодно преподнёс Эдмунд. — Желающие, и правда, будут знать о существовании Рестеда.

— Как и контора, — тягостно произнёс Пьер.

В это же время, только в поместье Кол Галландов, проходил подобный разгоряченный разговор. Натали вышла на связь с главой СОГ, требуя объяснений, пока Симон бушевал с администрацией совета по поводу срочного заседания высшей палаты. Это событие не меньше поразило и Гришу. Он перечислял в голове террористические организации, которые могли бы совершить подобное.

«Это явный символ протеста, — раздумывал он. — Но ни одна группировка из списка СОГ не подходит. Мотивы совершенно оригинальные. Кто же это? Не могли же теисты такое учудить? Роза не позволила бы, она прекрасно понимает, насколько это безрассудно. Неужели я упустил третью сторону, способную на такое. Фарль исключительно реформатор, он не приложил бы руку к такому… Ах, на доске появился неожиданный игрок, у которого есть люди. Нужно подключить их к делу».

Он произнёс голосовую команду и послышались гудки. Ответил сухой голос:

— Восьмой у аппарат.

— Полагаю, Вы знаете, зачем я звоню?

— Догадываюсь. Мы с коллегой скоро приедем в Артею и сразу же возьмёмся за работу.

— Отлично. У Вас есть подозреваемые? — воодушевленно спросил Гриша.

— Как ни странно, но да, — ответил он, улыбнувшись.

— Тогда действуйте.

— Хотите совет на будущее, ваше превосходительство Кол Галланд?

— Я слушаю…

— Если желаете остаться на плаву, принимайте сложные решения, — произнёс и повесил трубку.

— Будто я сам не знаю, — раздражённо выдал Григорий и выкинул гарнитуру.

К нему в кабинет зашла Натали, даже с её лица спала обычная ухмылка.

— Гриша, позвонил Сатори. Будешь говорить?

— Давай сама, — отмахнулся он. — Хотя… подожди, — взял трубку. — Здравствуйте, Сатори.

Вся Аристократия стояла на ушах. Вечером объявили внеочередное собрание, которое заседало четыре часа к ряду, обсуждая одну единственную проблему. Каждый был ошарашен, даже возбуждён от ситуации. Они все прониклись этим живительным напряжения. В свете теракта предложение Фарля о необходимости вмешательства нового лица стало особенно актуальным.