Бродяга, Плутовка и Аристократ

— Просто сумбурно как-то случилось, — ответила, начав теребить кудри. — Подожди-ка. А про Нейта зачем тогда расспрашивали? И какого они в принципе в приют заявились? Только старые раны потеребили… бесчеловечные сволочи. А этот бомжеватый вообще страху напустил. Ладно на меня, на детей ведь.

— Числа они такие, — произнесла Розалия и рукой подманила девушку поближе. — Раньше я думала, что они из-за работы скупы на эмоции. Уж кто, а они изнанку общества тщательно разглядели. Такое не только сочувствие убьёт, — пока говорила она усадила Лотти на стул и начала расчесывать её непослушные волосы. — Но после разговора с одним из них, мои представления в корне поменялись. Лотти, ты когда-нибудь слышала о детях Пустоши?

— В первый раз слышу.

— Дети Пустоши — это дети, которые родились снаружи городов… оставленные на произвол судьбы много лет назад. Выжить в жутком мире за стенами — даже в страшном сне не представляю, какого это. Как ты помнишь, около сотни лет назад случилось великое переселение. Разрозненные общины хлынули в города. Но мало кто знает, что там творилось на самом деле, — опечаленным голосом дополнила. — Площади тогдашних полисов и их количества на всех не хватало, поэтому совет принял решение закрыть ворота. Те, кто не смог войти, погибли в Пустоши. Зачастую это были взрослые. Для детей совет сделал послабление, позволил им войти. Только вот никто не знал, что дети эти тяжело больны. Ни один не доживал и до сорока лет. Впоследствии эту болезнь назвали пустынной. Она не передается генетически и вовсе не врожденная. Как показали исследования, она приобретается в младенчестве, которое проходит в условиях Пустоши. Поэтому все дети Пустоши умирают, едва перевалив за тридцать пять. Иногда даже раньше.

Лотти призадумалась и бросила ответную реплику:

— Если эти события были сто лет назад, значит, сейчас уже нет никого, кто болел бы этой пустынной болезнью, так?

— Я тоже так думала, — проговорила Роза, обняв дочку со спины. — Но как оказалось, дети Пустоши до сих пор появляются в городах. Видимо, там за стенами ещё живут люди.

— Это так грустно, мама. Но к чему это ты?

— Просто хочу, чтобы ты знала, как можно больше и не совершала ошибок предков.

Она приподнялась и посмотрела на зеркало рядом. Нависла над Лотти как дамоклов меч, придерживая за плечи.

— Цени каждую душу, поняла?

— Могла бы и не говорить, — ребячески ответила Лотти.

— Сегодня будет собрание, предупреди своих людей.

— Поняла, мама.

Этой ночью проводилась очередная проповедь. Сотня человек скопились в подвале одного дома. За эти годы люди под командованием Лотти успели обосноваться в старых городских туннелях, помимо они даже прокопали собственные. Тем самым они соединили все стратегические точки сбора. Некоторые из тоннелей выходили даже в Центральный район, где не так давно появился первый штаб уже обширной организации под названием: «Революционное собрание теистов-демократов» (сокращенно «Рестед»).

В большом подвальном помещении, которое раньше было продовольственным складом, мужчины и женщины в рабочих одеждах застыли в ожидании начала проповеди. Их вера была отличной от Единства. Она основалась на дошедших до современности обрывков священных текстов. Так как все вырезки говорили об едином Боге, то люди сочли их частью одной боговдохновенной книги. Проповедь читала сама Роза, в руки которой ещё в юные годы попали эти страницы. В последствии она прониклась их смыслом и пользовалась влиянием, чтобы собрать как можно больше кусочков священного писания. Все книги прошлого, написанные в одном стиле, она вплетала в новотеистическое учение, даже не думая о их каноничности. Поэтому в учение попали ряд апокрифов и сочинений, превратив религию того времени в нечто совершенно иное. По факту с её деятельности и началось появление подобного рода религиозных общин.

— А Мария стояла у гроба и плакала, — читала Роза, — И, когда плакала, наклонилась во гроб, и видит двух Ангелов, в белом одеянии сидящих, одного у главы и другого у ног, где лежало тело Иисуса. И они говорят ей: жена! что ты плачешь? Говорит им: унесли Господа моего, и не знаю, где положили Его.

Сказав сие, обратилась назад и увидела Иисуса стоящего; но не узнала, что это Иисус. Иисус говорит ей: жена! что ты плачешь? кого ищешь? Она, думая, что это садовник, говорит Ему: господин! если ты вынес Его, скажи мне, где ты положил Его, и я возьму Его. Иисус говорит ей: Мария! Она, обратившись, говорит Ему: Раввуни́! — что значит: Учитель! Иисус говорит ей: не прикасайся ко Мне, ибо Я еще не восшел к Отцу Моему; а иди к братьям Моим и скажи им: восхожу к Отцу Моему и Отцу вашему, и к Богу Моему и Богу вашему. Мария Магдалина идет и возвещает ученикам, что видела Господа и что Он это сказал ей.

Она читала, и все плакали, услышав о смерти, как они думали, полубога Иисуса. А Роза громогласно твердила: