Брокен-Харбор

— Ну, значит, Спейны были не в меру заботливы, раз поставили по радионяне в каждой комнате. — И я должен был их заметить. Это Ричи позволительно отвлечься на душераздирающее зрелище и упустить детали, но я-то не первый год замужем.

Ричи покачал головой:

— Но зачем? Дети достаточно большие — если что, могли сами позвать маму. Да и дом не такой уж огромный, если бы кто-то поранился, вопли было бы слышно.

— Ты узнаешь вторые половины этих нянь, если увидишь? — спросил я.

— Скорее всего.

— Хорошо. Тогда идем их искать.

На розовом комоде Эммы стояла круглая белая штука, похожая на радиобудильник, — по словам Ричи, аудиомонитор.

— Она слишком взрослая для такой штуки, но, возможно, у родителей был крепкий сон и они боялись не услышать, что она их зовет…

Второй аудиомонитор — на комоде Джека, но видеокамеры мы увидели, только когда снова вышли на лестницу.

— Пусть криминалисты проверят чердак, — сказал я, — на случай, если наш неизвестный искал… — Тут я посветил на потолок и осекся.

Лаз на чердак был на месте, за ним — чернота; луч фонаря осветил прислоненную к чему-то крышку люка и голую балку высоко вверху. Проем кто-то законопатил снизу проволочной сеткой, не особо заботясь о красоте — рваные концы проволоки, большие шляпки гвоздей торчали во все стороны. В противоположном углу лестничной площадки, высоко на стене, было криво установлено нечто серебристое — я и без Ричи понял, что это видеомонитор. Камера направлена прямо на проем.

— Какого черта? — воскликнул я.

— Крысы? Эти дыры…

— Кто станет устанавливать наблюдение за крысами? Достаточно просто закрыть люк и вызвать дератизаторов.

— А потом?

— Не знаю. Может, поставить ловушку на случай, если тварь, которая пробила стены, вернется, чтобы провести второй раунд. Надо предупредить криминалистов, чтобы соблюдали там осторожность. — Я поднял фонарик над головой и посветил им вокруг, пытаясь разглядеть, что находится на чердаке. Картонные коробки, пыльный черный чемодан. — Посмотрим, что нам дадут остальные камеры.

Вторая камера находилась в гостиной, на стеклянном столике рядом с диваном, и была направлена на дыру над камином; маленький красный индикатор говорил о том, что она включена. Третья закатилась в угол кухни, засыпанный шариками из распоротого кресла-мешка, и была направлена в пол, но по-прежнему подлючена к розетке — она до последнего передавала изображение. Устройство для просмотра наполовину завалилось под плиту — я заметил его еще в первый раз, но принял за телефон, — а еще одно — под кухонный стол. Никаких следов последнего монитора и еще двух камер.

— Попросим криминалистов, чтобы поискали остальное, — сказал я. — Хочешь еще разок на что-то взглянуть или зовем их?

Ричи замялся.

— Сынок, это вопрос без подвоха.

— А. Ясно. Нет, с меня хватит.

— С меня тоже. Пошли.

По дому пронесся еще один порыв ветра, и на сей раз мы оба вздрогнули. Я был на многое готов, чтобы не показать этого юному Ричи, но место начинало действовать мне на нервы. Дело было не в детях и не в крови — как я сказал, ни то ни другое меня не пугает, — а в дырявых стенах, в немигающих камерах, в огромных окнах и в остовах домов, которые таращились на нас, словно голодные звери, кружащие вокруг теплого костра. Я напомнил себе, что видел вещи и похуже и не парился, но вибрации в черепе говорили: «Это дело особенное».

3

Прозаический маленький секрет: работа в отделе убийств наполовину состоит из управления людьми. Стажеры представляют себе волка-одиночку, который рыщет, повинуясь чутью, но на практике парни, не умеющие работать в команде, в конечном счете переводятся в отдел спецопераций. Даже в мелком расследовании, а это расследование обещало быть отнюдь не мелким, задействованы оперативники, спецы по связям со СМИ, криминалисты, судмедэксперт — да много кто еще. И вам надо сделать так, чтобы они каждую секунду держали вас в курсе событий, никто никому не мешал и все работали согласно вашему единому плану, потому что ответственность лежит на вас. Застывшая тишина внутри янтаря закончилась: не успели мы выйти из дома, и нескольких шагов не сделали, а уже пора было разбираться с людьми.

Купер, судмедэксперт, с недовольным видом торчал за воротами, постукивая пальцами по своему чемоданчику. Впрочем, ничего другого ожидать не приходилось: даже в лучшие моменты Купер — угрюмый гаденыш, а со мной и подавно не любезничает. Я ему ничего не сделал, однако он почему-то меня невзлюбил, а уж если заносчивые ублюдки вроде Купера кого-то невзлюбили, то будут третировать его по полной программе. Хоть одна опечатка в запросе — и он заставляет переписывать заново, и о срочности можно забыть: все мои дела, неотложные и не очень, ждут своей очереди.

— Детектив Кеннеди, — сказал он, раздувая ноздри, словно от меня воняло. — Позвольте спросить: я что, похож на собаку?

— Нисколько. Доктор Купер, это детектив Курран, мой напарник.

На Ричи он даже не взглянул.

— Рад это слышать. В таком случае почему меня не пускают в дом?

Должно быть, все время ожидания он сочинял этот каламбур.