Броненосец «Слава». Непобежденный герой Моонзунда

Утром 4 августа в 5.03 «Слава» снялась с якоря и, конвоируемая эсминцами VIII дивизиона, полным ходом двинулась на позицию. Была сильная мгла и туман (особенно к весту), почему на первых порах на линкоре не могли усмотреть неприятеля, который после ночёвки к западу от пролива вновь готовился повторить попытку прорыва. В 7.20 с корабля увидели вспышки выстрелов, а затем падения германских снарядов около миноносцев сопровождения; была пробита боевая тревога, подняты стеньговые флаги и линкор двинулся зюйдовым курсом по меридиану Цереля. Видимость к весту продолжала составлять 40–50 кб.

В 7.45 противник сосредоточил огонь по «Славе», причём самих кораблей всё не было видно. После нескольких перелётов снаряды стали ложиться близко, в 7.52, после 5 залпов, огонь был прекращён. По приказу начальника МСБР линкор лёг на остовый курс, выйдя из сферы неприятельского огня. В 8.40 дальномерщики линкора усмотрели к весту от Михайловского маяка германские миноносцы и тральщики на дистанции около 85–90 кб. Линкор всё ещё не мог открыть огня по причине того, что из башен не видели цели. Через пять минут германские дредноуты залпами с больших перелётов открыли по «Славе» интенсивный огонь; линкор, шедший им на сближение, в 8.50 отвернул вправо на 8R и лёг на нордовый курс, дав полный ход. Почти немедленно вслед за этим в «Славу» одновременно попало 3 11″ снаряда. Сразу перестал действовать рулевой привод, и корабль пошёл, управляясь машинами. Дредноуты не прекращали осыпать «Славу» снарядами, продолжавшими «ложиться весьма близко от корабля», и в 8.58 после 12го залпа прекратили огонь.

На корабле быстро справились с пожарами и повреждением в руле, в связи с опасностью возгорания в погребе левой кормовой 6″ башни его помещение пришлось затопить. Убитых и раненых не было (имелись лишь обожжённые). Линкор двигался нордовым курсом, вскоре снова склонившись к весту, идя на сближение с противником. В этот момент на корабле был принят сигнал прожектором от начальника МСРЗ «Идти в Куйваст», но «Слава», горящая желанием открыть огонь по противнику, ещё некоторое время продолжала идти на вест. В 9.50 с эсминца сопровождения было получено повторное приказание идти в базу, и в 10.15 линкор лёг на Аренсбург. В этот день линкор огня не открывал.

Полученные попадания, согласно отчёту командира линкора капитана 1 ранга С. С. Вяземского, нанесли следующие повреждения. Первый снаряд попал в верхний броневой пояс (152 мм), пробил его («прошёл сквозь 6″ броню как в масле») и, разорвавшись в бортовом коридоре, разрушил его внутреннюю переборку «на протяжении 24 футов [т. е. около 8 м. — Авт.]», после чего его осколки, разлетевшиеся в пустой угольной яме № 6 (между шп. 57–65), пробили нижнюю броневую палубу (2 слоя судостроительной стали по 19,85 мм) и под ней — масляную цистерну в левом машинном отделении, а также произвели пожар в месте разрыва. Возгорание было оперативно локализовано и потушено действиями трюмно-пожарного дивизиона линкора под руководством трюмного инженер-механика мичмана К. И. Мазуренко и и.д. старшего офицера лейтенанта Н. В. Задлера. В тушении принял участие весь личный состав отсека и даже священник корабля отец Владимир Куклин, который, по свидетельству лейтенанта Задлера, самостоятельно раскатал пожарный рукав и боролся с пламенем «с пипкой в руках в дыму» (за проявленную отвагу и решительность отец Владимир был награждён Георгиевским наперсным крестом).

Рисунок пробоины в броневом поясе «Славы», полученной 4 августа 1915 г.

Второй снаряд пробил верхнюю палубу, разворотил стрингер, ударился головной частью под углом около 20° в броню подачной трубы (152 мм) левой кормовой 6″ башни. Сдвинув трубу на полдюйма, он вдавил плиту броневой палубы. Отлетевшая при разрыве головная часть снаряда ударилась в 76-мм кормовой траверз батареи 75-мм орудий, не пробив его, но оставив выбоину около полдюйма глубиной. Разрывом был вызван большой пожар, которым были совершенно уничтожены 4 офицерские каюты по левому борту. Опасность этого попадания заключалась в том, что оно пришлось в полуметре от горловины ручной подачи 6″ башни, которая по-боевому «была открыта, обложена матом и прикрыта крышкою». Силой взрыва она была отброшена, после чего через горловину в подбашенное отделение попали осколки, горящие предметы из разрушенных кают и т. п., при этом двое из находящихся там людей расчёта подачи были контужены и обожжены. В подбашенном отделении также возник пожар, опасность которого усугублялась тем, что здесь находились приготовленные для подачи патроны, нагруженная нория, а рядом располагались патронные и снарядные погреба. Весь отсек наполнился дымом, но люди не растерялись и сразу приступили к тушению пожара. Немедленно в погреб спустился командир башни мичман И. И. Роос, который «быстрыми, разумными распоряжениями предотвратил возможность взрыва погреба и быстро потушил пожар».