Бронте

Печально ходила Шарлотта по комнатам, где не было никого. Тоскливое настроение не давало ни читать, ни писать. Пустота вокруг — пустота в душе. Если бы мистер Эжер остался в пансионе вряд ли отсутствие других обитателей печалило бы Шарлотту. Но она даже себе не хотела признаться в этом. Иногда она гуляла по улицам и переулкам в окрестностях школы, часто ходила на кладбище, к могиле Марты. Новости из дома не радовали, родных огорчало поведение Брануэлла. Он приехал в пасторат на летние каникулы и был очень раздражён. Ни сёстры, ни отец не могли понять причину его недовольства, а он в ответ на расспросы ещё больше злился. Иногда Брануэлла разбирала весёлость, которую тоже никто не мог объяснить, она сменялась унынием, в след шло раздражение на всё и всех.

Патрик Бронте давно задумывался, что ждёт его сына? Ему не удалось получить профессионального образования, не удержался он в железнодорожной конторе, хотя с его умом мог сделать карьеру, но не успел ничего добиться. Что остаётся? Работа гувернёром. И это с его способностями! С его самомнением! Эти мысли тревожили и не давали покоя стареющему отцу. Сколько ему осталось, ведь уже шестьдесят шесть, что будет с детьми? Да, он их вырастил, но не смог помочь им осуществить свои мечты.

Ночь заглядывает мириадами звёзд в окна обширного старинного дома, где царит мёртвая тишина. В конце длинной спальни с рядом аккуратно заправленных кроватей на своей постели лежит мадмуазель Шарлотта, как её здесь называют. Уж, какую ночь она тщетно пытается заснуть.

«Боже Великий, помоги нам! Что происходит с братом? Почему он заставляет страдать папу и сестёр? Энн писала, что Брануэлл очень доволен хозяйкой, так что же его раздражает дома? Бедный папа, он так гордиться сыном, а тот его продолжает разочаровывать. Казалось бы, сейчас, когда его, похоже, устраивает работа, отчего он так несносен с родными? Даже Энн, которая работает с ним в одном и том же семействе не может объяснить, что с Брануэллом происходит. А может… Может она знает или что-нибудь заметила, но не хочет говорить? Вдруг это нас расстроит ещё больше? Но нет, Брануэлл не должен натворить глупостей, он такой славный. Мне с нетерпением хочется узнать, кого или что он ещё нарисовал и какие ещё придумал истории, продолжает ли писать стихи? Эмили расстроена, она всегда старалась с него брать пример и всегда его так ждёт! По-моему, она жалеет, что родилась девочкой, она частенько огорчалась, когда ей запрещала тётя подражать Брануэллу, неизменно повторяя, что девочки должны делать то-то, а мальчики могут делать то-то… Как жалко, что вы, мои родные от меня так далеко! В другой стране! Как хочется увидеть вас! Но я должна терпеть, должна овладеть немецким языком, изучить литературу лучших европейских авторов, чтобы потом, когда вернусь, я смогла чего-то добиться, иначе нельзя, в мои лета будет непростительно… Да благословит Бог серые стены нашего дома! Безопасность, здоровье, счастье и процветание папе, Эмили, Брануэллу, Энн и Табби. Аминь».

Угнетённое состояние подорвало силы Шарлотты, она вынуждена была пролежать в кровати несколько дней и, когда все съехались и в школе открыли новый учебный сезон, Шарлотта ещё ощущала слабость, но настроение её было уже не таким подавленным, как прежде.

В первой половине октября королева Виктория посетила Брюссель. Шарлотта видела её лишь мгновение из окна пансиона. Маленькая, но крепкая и оживлённая дама ехала в окружении солдат. В тот момент, когда Шарлотта могла её наблюдать, та непринуждённо смеялась и весело беседовала с теми, кто её сопровождал. Бельгийцы встречали английскую королеву восторженными криками.

В декабре Шарлотта получила известие из дома, зрение отца значительно ухудшилось и есть опасение, что вскорости его настигнет слепота. Что было делать Шарлотте? Ей так жалко отца!

«Конечно же, я должна заботиться о нём. Надо помочь Эмили, на ней весь дом. Придётся уехать. Что же, возможно пора. Я изучила то, что хотела. Немного досадно, что теряю, в общем-то, неплохое место. Но папа, дорогой папа, как я хочу облегчить твои страдания! Надо ехать, ехать непременно. И всё же грустно покидать пансион. Теперь я вряд ли вернусь. Я благодарна мистеру и мадам Эжер, они столько мне дали. Я уеду, и больше никогда мы не увидимся. Как грустно!»

Шарлотта обратилась к супругам Эжер, прося расчёт. Они предположили, что она устала, и попытались отговорить её, убеждая, что скоро Рождество, каникулы, она отдохнёт и всё наладиться. Но, когда узнали, что отец слепнет и поэтому она вынуждена уехать, они уступили её просьбе.