Бронзовый воин

Пирра отпила глоток, потом передала бурдюк сестренке Гиласа. Та съежилась на траве и молчала, но при этом не сводила с Пирры внимательных глаз. На худеньком личике ребенка читались все те же скрытность и недоверие. Хуже того – Пирра вдруг с удивлением заметила во взгляде Исси что-то, очень похожее на враждебность.

Пирра спросила у Хекаби:

– Ты с самого начала знала, кто она?

– Нет, конечно, – ответила знахарка, не сводя глаз с горящей крепости. – Говорю же, я думала, вор-невидимка – мальчик…

Небо заволакивают огромные темно-серые грозовые тучи. Изнутри их подсвечивают вспышки молний. Но ни капли дождя. Сами боги желают, чтобы Лапитос сгорел.

– Неужели ты ничего не заподозрила…

– Пока ждала тебя, мимо проскакал Ворон, – перебила Хекаби. Знахарка по-прежнему глядела на огонь как завороженная. – Воин, совсем юнец. Он спускался с Горы. Кто это был, Теламон?

На Пирру снова напал кашель. Девочка сумела только кивнуть. А когда к ней вернулся дар речи, Пирра рассказала знахарке обо всем, что произошло в крепости.

– Коронос мертв, – хрипло сообщила она.

– Мертв? – с нескрываемым злорадством переспросила Хекаби. – Значит, мое проклятие начинает действовать!

– Может, и так, но Теламон что-то задумал. Не знаю, что он собирается делать, но он заявил: если все получится, кинжал будет спрятан в таком надежном месте, что до него во веки вечные никто не доберется! Теламон сказал…

И снова Пирра зашлась кашлем. Хекаби с нетерпением ждала, когда девочка договорит. Даже Исси подобралась ближе, чтобы не пропустить ни слова.

Пирра урывками пересказала знахарке все, что говорил Теламон.

– Он хочет отдать кинжал своим Предкам. Это как понимать?

В темных глазах знахарки танцевали языки пламени.

– Пик Предков, – тихо произнесла Хекаби. – Исси, ты про Ликас все знаешь. Правда ли, что над гробницей в Горе есть трещина? И уходит она глубоко, в самое сердце Ликаса?

Исси кивнула.

– Теперь все ясно! – воскликнула Хекаби. – Если Теламон бросит кинжал туда…

– Достать его будет невозможно! – закончила за нее Пирра. – Тогда его Предки будут хранить кинжал вечно!

Девочка и знахарка уставились друг на друга.

– Но кинжал еще надо добыть, – заметила Пирра. – Сначала Теламон должен в разгар боя найти Фаракса, потом непонятно как отобрать у него кинжал. Ну сама посуди, какие у него шансы?

– Верно, – заметила Хекаби. – Только сдается мне, кинжал парень все-таки добудет. Тут чувствуется рука судьбы.

Глядя на Эхо, кружившую у них над головами, Пирра лихорадочно соображала, как поступить. Вдруг Хекаби права и Теламон придумает, как забрать кинжал? Тогда они должны подняться на Гору и не дать ему сбросить клинок в трещину. Но как они с Хекаби найдут дорогу?

Вдруг Пирра щелкнула пальцами:

– Исси знает, куда идти! Исси, я тебя очень прошу, отведи нас… Исси? Исси!

Но на склоне никого нет. Исси и след простыл.

26

Шум битвы затих. Единственное, что слышит Гилас, – собственное тяжелое, хриплое дыхание. Злобные кружат прямо у него над головой, и мальчик застыл, не сводя с Них глаз. Еще ни разу Гилас не видел Злобных так ясно: широкие крылья, извивающиеся длинные шеи, красные рты, похожие на рваные раны…

Гилас лежит там же, где упал после удара по голове. Ноги его по-прежнему не слушаются. Впереди мальчик разглядел Фаракса и Акастоса. Стоило Акастосу бросить один взгляд на Злобных, как он замер. Суровые черты его лица исказила гримаса ужаса. Но его оберегает амулет Хекаби: вот он, висит на шнурке у Верховного Вождя на шее. Набравшись храбрости, Акастос решительно пошел навстречу врагу. Фаракс на духов мщения едва взглянул: чего ему бояться, когда у него в руках кинжал Короносов?

Фаракс на голову выше Акастоса, к тому же его лицо скрывают высокий нашейник и шлем с зубчатым роговым гребнем. Но благодаря тому, что доспехи Акастоса весят меньше, он двигается быстрее, описывая круги вокруг противника и заставляя его поворачиваться то в одну сторону, то в другую.

Акастос повесил щит на левое предплечье, чтобы освободить обе руки, и стал перекладывать меч то в левую руку, то в правую, чтобы запутать противника. Фаракс тоже просунул левую руку в ручку щита, но Ворон вооружен лучше: у него и кинжал Короноса, и тяжелое колющее копье длиной в три руки – с таким достать противника не составит труда.

Фаракс сделал выпад копьем. Акастос уклонился. Фаракс попытался ударить его кинжалом, но клинок лишь скользнул по льву на нагруднике, не оставив следа.

Противники то наносят удары, то отражают их. Оба двигаются с такой головокружительной скоростью, что уследить за ними трудно.

Вдруг Акастос опустился на землю. Гилас с ужасом заметил, что Верховный Вождь держится за бок. Копье Фаракса достигло цели.

– Акастос! – закричал Гилас, с трудом поднимаясь на колени.

Фаракс навис над Верховным Вождем и вскинул кинжал, готовясь нанести смертельный удар.

– Акастос, – выдохнул Гилас.