Брошенные тексты. Автобиографические записки

Окс, мы сегодня не в Берлине,
мы в Лейпциге, где Бах творил.
Здесь Вадик, я, отец Эмиль.
К Семену мы и Эвелине
проделали сей путь недлинный,
чтоб их семейство повидать
и несколько концертов дать,

чтоб путь отбить,

чтоб глаз налить,
и каблуками чтоб отбить
большой объем километра́жа,
нам позволяющий купить
в коллекцию Вадима чашек.

Мы здесь пять дней. У нас здесь чес.

Предвосхищаю ваш вопрос —
здесь мой концерт, концерт Эмиля,
и Вадик, тоже сын Эмиля,
дает отдельный свой концерт
как театрал-киноэксперт.

И только я, ну, как обычно,

даю аж два концерта лично.
А бабки делим пополам.
Мне надо у буддийских лам
спросить: я прав или не прав я,
как обладатель пятой гра́фы,
что так легко делю с семьей
немалый гонорарий свой.

Короче, здесь «3 Верник 3»,

и вновь Берлин взят изнутри.
Как некогда, сужу из хроник,
Агроник Сэм, авантюрист,
Москвы вдруг стал большой поклонник,
покинув свой Новосибирск.
Москва легла, раздвинув ноги —
в нее вошел Семен Агроник.

«Ну, здравствуйте, моя Оксана…»

О. Байрак

Ну, здравствуйте, моя Оксана.
Давно, до вашей СМС
(она пришла не вся и рваной),
не нахожу себе я мест.

Был в Каннах, Люксембурге, Меце.

В Крыму жил ночью, днем храпел.
Был в Барселоне, чтоб одеться,
и чтоб раздеться — в Сан-Тропе.

Терпел жару Льорет-де-Мара,

из Ниццы снова ехал в Канн.
Извел средств столько для загара,
что вдвое легче стал карман.

Ел пиццу, пасту с трюфелями,

буррату, устриц между льдин,
спешил за стол присесть с друзьями,
вставал, как правило, один.

Был нелюдим, был многословен.

Два раза начинал роман:
один закончился в утробе,
другой писал, как графоман,
без чувств, без нежности, без злобы,
а чтобы быть не одному.
Они со мной расстались обе.
Я вспомнить пробовал одну —
не смог. И это стало хобби:
во тьме разглядываю тьму.

Еще был в городишке Грассе,

которому обязан мир
рожденьем парфюмеров расы
и где тончайший эликсир
давно искусством стал лишь кассы,
а не в носу двух малых дыр.

И где, будь не помянут к ночи,

цветет и пахнет аферизм
французский, или это, впрочем,
во мне орет мой пессимизм.

Ах да, еще был в Черногорье.

Там, в тихом городе Тиват,
есть сука-пес, под лай которой
я спать не мог три дня подряд.

Туда приехал отдохнуть я,

но счастью не было конца,
когда я уезжал оттуда
с гримасою вместо лица…

2008

«В бесконечном потоке посланий…»

О. Байрак