Брошенные тексты. Автобиографические записки

Да что там, все и не припомнишь,
а впрочем, и не в этом суть.
Когда, простите, дети ссуть,
нужна родительская помощь.

Проходят годы, не догнать,

хоть тресни тут, а не догонишь.
Взрослеют дети, но опять
нужна родительская помощь.

А начиналось все в мороз.

Да, тридцать лет назад в детсадик
пришел с котомкой Дед Мороз,
презренного металла ради.
«Что ж, люди гибнут за металл», —
Мефисто Фаусту сказал.

В том садике стоял бедлам:

везде описанные дети
мечтали только об обеде
и робко жались по углам.

Но вдруг увидел Дед Мороз

(о, что за звуки зазвучали)
красотку Анну за роялем
и на мгновенье в землю врос.

Потом назад, обратно вырос,

ей сердце страстью покорил,
уста слезами окропил,
у ста поклонников отбил
и в загс повел. Вот так случилось.

Так было тридцать лет назад.

И, право, так же точно нынче.
Все та ж любовь и та же страсть,
поверьте Игорю Эмильчу.

Вадим Эмильич подтвердит

вам тож, и Ростислав Михалыч,
сыны, хоть разные на вид,
но все, конечно, в папу с мамой.

Какие, к черту, тридцать лет —

их нет, они молодожены!
Эмиль, мальчишкою сложенный,
и та, кого прекрасней нет!

Ну, что же, горько, господа,

нам сладко видеть вас, так горько!
Меня просил внучок ваш Борька
вам поздравленья передать.

Шампанское шипит, как джинн,

который вылез из бутылки.
Он ваш поклонник самый пылкий,
он ваш слуга и господин,

Он шлет воздушный поцелуй,

он сладко плещется в бокале,
он так споет вам, как в «Ла Скала»
петь и не снилось никому.

Он ваше каждое желанье

исполнит в срок, один в один,
поскольку ваше он созданье —
джинн ИгорьСлаваиВадим.

Пусть домик на проспекте Мира

танцует бешеный канкан,
пусть тридцать дикторов эфира
спешат на радиоэкран,

чтоб вас поздравить с этим счастьем —

быть 30 лет друг друга счастьем!

1987

На свадьбу Анны Нетребко и Юсифа Эйвазова