Бросок костей

Брахман их оставил наедине в небольшой душной комнате. Презрительная улыбка не покидала губ Кунти и не давала покоя Индре. Он даже решил, что от волнения уподобился Панду. Когда же Индра, наконец, справился со своей задачей, то почувствовал скорее облечение, чем удовольствие. Забирая деньги и подарки, он мысленно сравнил себя с продажной женщиной. Какой странный мир и какая в нем странная мораль, от которой не остается и следа с приходом отчаянной нищеты!

Сейчас Индра проживал в хижине Майи, но сам вид молодого зодчего, осуществляющего свою мечту, его раздражал. Ему, представителю древней династии, быть обязанным юноше, больше похожему на девушку, чем на воина! При каждой возможности старик оскорблял Майю, но молодой человек, пребывавший в собственном мире грез, не обращал, ни на что, кроме растущего города, внимания. Да и виделись они крайне редко, зодчий был очень загружен работой. Чаще всего, когда Майя уходил рано утром или возвращался поздно вечером, Индра спал. Когда же спор между ними все-таки возникал, то Индру сводила с ума веселая улыбка Майи. Однажды, во время одной их таких бурных бесед, Индра в запале выкрикнул, что Арджуна на самом деле его сын. Майе мысль эта показалась настолько нелепой, что он покатился по полу от смеха.

Индра, ругая зодчего в частности и всех неприкасаемых в целом, выскочил из хижины и отправился в лагерь Пандавов. Но когда он подошел ближе, вся бравада куда-то исчезла. Он постоял в стороне и уже собирался вернуться, но его заметил Дхаумья. Брахман шепнул что-то Кришне, приехавшему навесить друзей, и они вместе направились к старику.

Как всегда улыбаясь, Кришна поклонился и сказал:

— О царь! Приветствую тебя в скромной обители Пандавов!

Юдхиштхира приветствовал старого царя глубоким поклоном и коснулся пальцами его стоп. Индру несколько ошарашило такое с ним обращение, такое почтение со стороны старшего Пандава. Прошло много времени с тех пор, как ему выказывались достойные царя знаки внимания. Он поискал на их лицах насмешку или презрение, но ничего подобного не было. Пандавы и Кришна глядели на него так, будто он восседал на троне и правил всей Бхаратой.

— Вот твой сын, о царь! — Кришна вытолкнул вперед смущенного Арджуну.

Разнообразные чувства переполнили Индру. Вид взрослого сына вызвал не самые приятные воспоминания его жизни. Старик никогда не хотел об этом задумываться, но суровая реальность не раз говорила ему — он неудачник, жизнь его прошла впустую. Он поднял за плечи склонившегося перед ним Арджуну и вдруг разразился рыданиями. Утешительная мысль осветила разум старика — на нем не прервется древний род Индр, этот Пандав продолжит его! Он снова ощутил смысл в своем жалком существовании.

— Сын…, мой сын, — говорил он, не переставая плакать.

Руки старого царя ласкали голову могучего воина.

Индру поводили по строящемуся городу, рассказывая по дороге, каким чудесный он будет. Старик чувствовал себя счастливым. Кришна спросил его, понял ли Индра, что именно Арджуна спас его в горящей Кхандаве, убив взбесившегося слона. Отец с гордостью посмотрел на сына. Облегчением было узнать, что жизнью он обязан не мальчишке-строителю. Его спас сын, сын царя, а не низкорожденный лесной житель. Ненависть к Майе моментально улетучилась. Он ничем не обязан юноше! Индра даже в порыве великодушия расхвалил таланты молодого зодчего. Но Пандавы остались весьма равнодушны к словам старика. Кришна пояснил ему, что Майя следует своему долгу, и в его рвении нет ничего необычного. Индра тоже обязан жизнью Арджуне, поэтому он в долгу у сына.

После слов Кришны, старик почел за лучшее помолчать. Нечего спорить с могущественными людьми и разрушать только что обретенное счастье. Желая изменить направление разговора, он спросил у братьев Пандавов, какое имя они выбрали для своего города.

— О царь! Название города принесет тебе славу! — ответил старший Пандав.

Улыбка нарушило вечное спокойствие лица Юдхиштхиры. Сердце Индры замерло.

— Город будет зваться…, - Юдхиштхира оглянулся. — Арджуна! Скажи почтеннейшему царю, какое имя мы выбрали для города!

Арджуна кивнул и сказал, но так тихо, что остальные вынуждены были напрячь слух.

— Индрапрастха. Город Индры.

Потомок древней династии не смог сдержать слез. На закате жизни боги дали знак, что не позабыли о нем. Величайшему городу Бхараты присвоят его имя! Его сын продолжит его род! Да, он жил не напрасно. Гордость распирала его.

— Да, — сказал Кришна. — Когда мы думали над названием города, то образ древнего царя, основателя династии сам встал перед нашими глазами.

Слова ядава вернули старика обратно на землю. Горечь унижение наполнила его сердце. Как жестоко напоминать сломленному неудачами человеку, что все, чем он богат, это слава его предков. Он отвернулся.

— Нет, нет! Господин мой, не обижайся! — воскликнул Юдхиштхира. — Мы все очень гордимся, что по твоей милости в жилах нашего брата течет кровь великого рода Индр!