Бросок костей

— Война с Бхаргавой Парашурамой и южными странами не была вызвана моим отказом взять в жены царевну Каши. Негодяй Парашурама ловко использовал этот случай в своих целях. Рассказами о моей подлости он отвадил многих наших союзников. Сражаться нам пришлось в коварных джунглях Виндхьи. Человеческая жизнь стоила тогда так мало, что и вспоминать страшно. Парашурама устроил в лесах ужасный погром, бойню! Скольких нагов, нишадцев, киратов, ванаров он погубил! Джунгли испокон веков служили приютом париям, неприкасаемым и прочим низкорожденным. Бхаргава грозился уничтожить их всех. Какой у меня был выбор? Мне пришлось принять его условии. Не было у меня тогда никакого выбора…

Где-то в пустыне собиралась песчаная буря.

«Ты мог жениться на Амбе и провозгласить Парашураму лжецом!», — подумал Видура, но не осмелился произнести вслух.

— Для меня было невозможным вступить с брак с той девушкой. Бхишмой меня стали звать после данного мною обета безбрачия. В ином случае я бы носил имя Гангадатта. Нет, у меня не было выбора. Перемирие состоялось, и я позволил учению Парашурамы и его брахманам поникнуть в наше царство. И посмотри на последствия. Все законы и правила, касающиеся варн и происхождения, к тому времени практически исчезнувшие, расцвели заново. Тебе известно, ходили разные слухи и разговоры, когда отец мой женился на рыбачке. Но никто не докучал ей, не показывал на нее пальцем, не ругал ее. Да она была выше всего этого вздора, моя мачеха, невероятно сильная женщина. Для Парашурамы и ему подобных звучит невероятно и безумно, но факт остается фактом — род Куру продолжился через чрево простой рыбачки. Царь взял в жены дочь рыбака! Можно такое представить сегодня? Да, времена изменились в худшую сторону, и в этом есть моя вина. Вот такая мысль огорчает меня каждый день.

Шторы вздрогнули от дуновения сухого ветра, в зал попала пыль из пустыни. Из садов доносились голоса играющих детей.

— Возможно, мне стоило пожертвовать жизнями нишадцев и нагов, и продолжить войну. Но я верил, что должен быть защитой этим бедным людям. Перемирие избавляло от страданий и опасностей племена, обитающие на границе страны. Я был готов на все, лишь бы Бхаргава увел свою армию и оставил нас в покое. Я думал, что спасаю лесных жителей от полного уничтожения. После перемирия Бхаргава, верный своему слову, вернулся в свои земли. Но после него осталось горькое наследие, преследующее нас до сих пор. Оно постоянно порождает зло, такое, как Такшака.

Имя Такшаки заставило Видуру припомнить его недавние наблюдения.

— Нападение Такшаки…, и я подозреваю… Думаю, я знаю, кто помог нагам проникнуть в город в ту ночь.

Бхишма не отреагировал на его слова и продолжал глядеть на далекие горы и протекающую через засеянные поля реку. Солнце клонилось к закату. Как нередко случалось, Видура сегодня пропустил обед. Дел с каждым днем становилось все больше и больше, обязанности, возложенные на него Бхишмой, не давали советнику времени на отдых.

— Я уверен, это царевич Шакуни организовал дерзкое ночное нападение Такшаки.

Бхишма повернулся к советнику:

— Что вселяет в тебя такую уверенность? Шакуни? Я не могу поверить твоим подозрениям.

Весомыми доказательствами Видура не располагал и сейчас проклинал себя за несдержанность.

— Я видел, как он молился, обратившись лицом на запад…

Советник замолчал, вздрогнув от удивленного взгляда регента.

— Ты увидел как Шакуни молится, смотря при этом на запад, и пришел к выводу, что он изменник? По-твоему, тот, кто молится, повернувшись на восток, наш сторонник? А кто во время молитвы смотрит на запад, тот предатель? Я считаю, в нашей стране всяк волен молиться как ему угодно, повернувшись при этом в любую сторону. Я сам видел некоторых садху, возносящих молитвы, стоя на голове. Взять того же Чарваку. Он вообще не молится! Их ты тоже назовешь предателями? Я ожидал от тебя большей проницательности, Видура!

— Дело не только в этом. Я видел, как он помогал упавшему воину-нагу. И мне не понравилось его выражение лица.

Видура понял, что слова его развеселили регента. Как кобра поднимает свою голову, раздувая при этом капюшон, так и неуверенность возрастала внутри советника.

— Я уверен, что именно Шакуни стоит за всеми нашими проблемами!

Бхишма подошел к своему верному сподвижнику и крепко обнял его.

— Видура, сын мой, я думаю, что тебе необходимо отдохнуть. У тебя начались видения. Ты когда-нибудь задумывался, кто такой Такшака и какие цели он преследует?

— Он преступник.

— Он использует преступные методы и наводит ужас в стране, но он не преступник. Восстание, поднятое нагами, является ответом на нашу неспособность помочь бедным и угнетенным. Такшака — плод наших неудач. Долг государства в том, чтобы даровать слабым защиту от угнетения сильными. Если государство не делает этого, слабые восстают. Перемирие заключенное мной с Парашурамой, в некотором смысле подтолкнуло Такшаку к действию. Такшака является зеркальным отражением Парашурамы.

— Но, господин мой, как…