Брыки F*cking Дент

– Это вы по-испански? Птушта я ни слова не понял. Хочу с вами поспорить, но понятия не имею, о чем вы говорили. Теперь понятно, почему вы с отцом так ладите.

– По-моему, вы знаете.

Тем временем пристальный малый возвращался к ним и, не сводя с Теда глаз, тыкал в него пальцем, будто пытался вспомнить что-то. Заулыбался и энергично кивнул:

– Сеньор Арахис!

Тед вновь остолбенел.

– Нет, нет, ой нет.

Но парень отмел этот ответ и принялся вопить, обращаясь ко всем вокруг:

– jHola! jSenor Cacahuete aquif[242] Сеньор Арахис из «Джанки»!

Несколько человек улыбнулись, подошли ближе – начала собираться небольшая толпа, даже больше, чем можно было бы подумать. Тед был персонажем со стадиона – по-своему любимым. До этого неловкого казуса он об этом и не подозревал. Его прямо-таки удивила эта братская любовь, возникшая в груди, – и даже гордость, смешанная с зазубренным ощущением, что он прославился чем-то совершенно не значимым, на глазах у женщины, которую хочет обаять. Тед, как смог, замаскировал это все юмором – театрально прошептал Мариане:

– Моя публика. Что тут поделаешь? Издержки популярности. Само собой разумеется, но о таком сам никогда не просишь. Ло сьенто. Есть у кого-нибудь авторучка?

Автограф у него никто не требовал, и Мариана от этого хохотала заливистей. Такой смех, как у нее, бывает у людей, кому жизнь всыпала премного несмешных тумаков. Со стороны казалось, что смеяться ей больно, будто этому смеху приходилось лавировать в лабиринте ножей, чтобы выбраться живым, и Тед из-за этого тут же влюбился в нее еще сильнее. У кого-то смех заразительный, а у кого-то – трогательный. Мариана смеялась искренне, но во взгляде ее было что-то такое, будто она, смеясь, ощущала угрозу, будто знала, что жизнь обожает отвешивать тебе по заднице, именно когда ты не настороже. Тед и его «восторженная» публика обильно обменивались хлопками по спине, но Тед при этом думал: что же так мучает эту красавицу, отчего она хохочет так мучительно, сторожко – и чисто?

Словно услыхав Тедовы мысли, Мариана резко прекратила смеяться. На улице рядом с наблюдаемым домом появилась привлекательная латиноамериканка за шестьдесят. Вот кто ближе всего подходил под искомый образ. Мариана толкнула Теда локтем и показала на даму:

– Я ее не знаю. Ни разу не видела.

Они пошли следом за ней, на безопасном расстоянии.

– Нэнси Дрю, – сказал Тед сотто воче[243]. Абуэла[244] купила фруктов и овощей. Люди из квартала знали ее: она сколько-то здесь уже прожила. Тед и Мариана сократили дистанцию, и бабуля, принюхиваясь к дыне, встретилась с ними взглядом. Мариана тут же впилась в Теда поцелуем – чтобы у таинственной дамы не осталось сомнений, что они с Тедом любовники. Женщина двинулась дальше, Мариана отстыковалась. Теда парализовало, он застрял в предыдущем мгновении, где предпочел бы находиться остаток своих дней; он не очень понимал, что за херня только что произошла, но не сомневался: ему понравилось.

– Чуть не спалились, – сказала Мариана.

Тед умудрился, заикаясь, отозваться:

– Ага, Нэнси… – Но затем слова закончились.

– Дрю? – подсказала Мариана.

– Дрю, ага, Дрю, – подтвердил оглоушенный Тед, доведя счет своих слов до трех.

Пожилая дама исчезла в угловой бодеге[245]. Они последовали за ней, полуиронически изображая шпионов-любителей. В бодеге они увидели, как она покупает лотерейные билеты и расплачивается мятыми купюрами и мелочью. Они зашли, Тед старался не светить лицо – надеялся застать даму врасплох. Ему удалось подобраться совсем близко так, чтобы она, сосредоточившись на своих счастливых номерах, не заметила.

Дама ощутила его присутствие и подняла взгляд. Тед стоял совсем рядом. Она перестала дышать, словно увидела призрак. Тед не двигался, давал себя разглядеть. Она протянула руку и коснулась его – убедилась, что он настоящий. Прижала ладонь ему к щеке, показалось, что она сейчас заплачет, и сказала:

– Tus ojos…

Тед обернулся к Мариане за переводом, она его предоставила:

– Твои глаза.

Старуха продолжила:

– Tus ojos… твои глаза как мужчина. Марти. Эль Заноса?

49

– Нахуй! – взорвалось за дверью ванной. – И вас тоже нахуй!

Тед стоял по эту сторону запертой двери, рядом с Марианой.

– Чем ты рискуешь, пап? Она хочет тебя повидать.

– Во в тебе борзоты-то, бля, обалдеть!

– Я просто подумал – может, ты захочешь…

– Чего захочу, гаденыш?

Тед обернулся к Мариане:

– Как, еще раз, вы это назвали?

Мариана подсказала волшебное слово:

– Завершенности.

– Завершенности! – повторил Тед, добавив громкости.

С другой стороны двери донеслась отповедь, против которой вряд ли попрешь:

– Завершенность – для слабаков!

– А она ничё так, пап, скажу тебе.

– Заткнись!

– Ты ж не будешь всю ночь тут прятаться?

– Это мой дом, буду прятаться где пожелаю, черт бы драл!

Внезапно дверь в ванную распахнулась и на пороге возник Марти в пиджаке и галстуке, мытый, причесанный, свежевыбритый и с громадной косой ухмылкой на все лицо. Тед с Марианой опешили.

Тед слегка подначил предка:

– Для дамы сердца побрился…