Буча. Синдром Корсакова

Вот тогда я и взлетел в самую верхотуру небесную. А в верхотуре свои потоки восходящие: там не то, как попасть под земной ураган, или вымокнуть в дождь. От сквозняка окошки закрой, двери законопать. Вымок — просохни. Там же, в небесах, деваться некуда: только вниз — мордой о гравий.

Ха-ха-ха!

Прости, я вспомнил… Потом забуду, не расскажу. Оно вроде и не в тему, а тоже в тему.

Это была моя первая командировка.

Повезло мне в первую командировку — народу поубивало за месяц… Еще Пестиков… У Пестикова оказался в друзьях ни кто-нибудь, а сам полковник Колмогоров, комендант из Грозного. Не то чтобы в друзьях, одним словом, они раньше виделись где-то в Чечне. Приняли нас в Ленинскую комендатуру как родных. Что где взорвется, кого убьют, мы тут как тут. Поперло мне, одним словом. Сашка потом уж был. Но сначала Пестиков упал с турника, так и рухнул мордой в гравий.

Я — «будущий», и я пьян! Имею право на «правду». Правда в том — что легко было делать горестное лицо, когда под твоими ногами мертвы чужие, незнакомые люди.

Ты хоронила близких?

Я только бабушку в детстве. Но было давно, и я не помню даже, плакал или не плакал у черной ямы. Чужих хоронить не страшно и почти не больно, и плакать как-то не солидно над чужими, если только для пафоса. Я ведь был на работе, за которую платили хорошие деньги. Не за слезы ж мне платили.

Оставалось до отъезда дня три. И случилось то, чего я боялся больше всего на свете — больше скандала с женой — прямое включение. Представляешь, первый раз в жизни прямое включение?! Мы тогда стояли на Ханкале, жили в плацкартном вагоне напротив ментовской группировки. К нам народ ходил всякий. Пили, как водится. В Ханкале в две тысячи первом у плацкарты с журналистами пьянство было поголовным. Пест, сука, пил ведрами. Песту я все прощал, потому что он в принципе был человеком неплохим — великим непревзойденным смелейшим военным оператором. Пест был лучшим — the best.

Менялись съемочные группы трех компаний. Те прилетели на вертолете уже пьяными; эти, одуревшие за две недели, не успели протрезветь, как напились снова.

В горах упал вертолет, сбили.