Буча. Синдром Корсакова

Мы подсели в прокурорскую «Ниву», когда выбирались с Ханкалы. Странный мужик был Юра — прокурор Грозного. Будто страдал по ком или по чем. Я не понял тогда. Он то разрешал снимать, то не разрешал — словно тумблер у него внутри срабатывал. Потом тумблер сломался, и мы сняли мертвую тетку Наталью. Это я потом от саперов узнал, что она и есть тетя Наташа. Была. А тогда просто старуха мертвая, убили ее отморозки боевики. Но убили на самом деле не боевики, потому что боевики — они воюют в горах, а в городе по старухам стреляли… Не знаю, если честно, как их даже назвать! Они же утром в институт ходили, они по улицам гуляли, телевизор смотрели, где говорили, что скоро, скоро придет мир на многострадальную землю черемши и бараньих жоп. Я всегда думал и в тот первый момент, когда увидел настоящую смерть, живую смерть, тоже подумал, что заплатить придется. Но я даже в дурном сне не мог представить, какую настоящую цену им всем придется заплатить. Сейчас только догадываюсь.

Сашкину мать убили гуманно — выстрелили в затылок. Но я, когда готовил репортаж, написал, что «была зверски убита» — у нее половина лица отвалилась, мозг розовый выпал в лужу.

Я стал рассуждать.

Что значит убить по-зверски? Значит как звери. Но звери не убивают ради удовольствия или шутки ради, или как психи. Правильно? Звери убивают, чтобы есть, выжить. Тетку Наталью убили гуманно — быстро. Возникает по-человечески разумный вопрос — зачем? Убийцы выпотрошили ее сумку, забрали какие-то деньги: ей как раз в тот день дали зарплату; она в комендатуре работала уборщицей. Прокурор рассказал потом, что за старуху отморозкам заплатят пятьдесят долларов. Русская бабка больше не стоила. Много стоят солдаты. Больше стоят офицеры, еще больше офицеры ФСБ, совсем много офицеры ГРУ и саперы с собаками. После уж я снимал таких старух, сбился со счета сколько раз. Таких же — с дыркой в затылке и без лица.

Это ж чистый бизнес.

Одного солдата застрелить или взорвать стоило у боевиков по их расценкам долларов двести, то есть четыре старухи. Это как мелочью торговать — на мелочи и риска меньше прогореть, а прибыль та же. Солдат защищают бэтеры, вертолеты; солдаты все с оружием — могут стрельнуть в ответ. А старуха нищая — кому она нужна?

И вот выходит, что старухины убийцы — гуманные звери. Убивали ведь за деньги, значит, чтобы жрать. Но убивали гуманно.

Путаница?

Наверное.

Объясняли все тем, что молодежи после двух войн нечем заняться: работы нет, стипендию не платят в их долбаном университете.