Будь Другом, Свет Мой, или Нега Лакшери-Паскудства (БДСМ, или НЛП)

— Есть такой риск, — согласилась Анастасия. — Но в любом деле лучше иметь нескольких независимых экспертов. И при потере одного переложить дополнительную нагрузку на другого. И в процессе — искать нового. Есть такая детская считалочка из мультфильма: «Одну ягодку беру, на другую смотрю, третью примечаю, о четвертой думаю».

— Это как иметь нескольких Хозяев? — не могла понять Анна. — Пристегнуть несколько поводков к своему ошейнику? Чья душа, чей разум способен это вместить? Если потянут в разные стороны, то непременно свернут тебе шею.

— Именно так! — рассмеялась Анастасия. — Но ты и представить себе не можешь, на что способны гуттаперчевые шеи местных лакшери-особей, насколько вместительны их сердца. А в разумы такие дамы своих хозяев и не думают пускать. Только в тело.

Не любят, а создают иллюзию любви. Мы уже говорили об этом. Но и за такую иллюзию мужчины готовы развязывать войны, рушить империи, грабить, воровать, лишать друг друга жизней, имущества, покоя. В общем — действовать. Тереться спинами о земную ось, вращать планету, как иносказательно повествует еще одна наша популярная песенка.

Заколдованный круг: лакшери-особи инвестируют в себя, в гардероб и внешность, чтобы завоевать новые источники ресурсов, удерживая при этом прежние. Таким образом они перераспределяют средства между бизнесами, государствами, масонскими ложами, корпорациями, банками, сектами, религиозными конфессиями и прочими мафиозными структурами. На том и стоим все мы: производство, экономика, система.

10. Песнь

Теплый тяжелый дождь обволакивал обнаженное тело. Анна распустила волосы, задрала подбородок к лейке душа. Ароматная пена геля струилась по плечам, талии, бедрам, собиралась у пальцев ног пузырящейся шапкой.

Было хорошо, спокойно и… одиноко. Хотелось петь и плакать. Не открывая глаз, Анна тихонько запела. Не слова песни, хоть Граница подарила служительнице своей знание всех слов всех песен всех миров, и даже не мелодию, пусть и звучали в ее душе мелодии всех времен и пространств. Нет, Анна пела свое одиночество, мантру сингулярности, понятную только ей да ее Хозяину.

И Хозяин услышал…

Анна пела, что чувствует его касания в каждой капле воды, в каждом аромате душевого парфюма. Что так далеко ее единственный Мужчина, не особенный, и потому единственный, а единственный, и потому особенный; осязаемый в любое мгновение непривычного линейного времени. Что поняла и приняла его мужскую ответственность и ответила собственной женской покорностью. Что нет никаких приличий, назиданий, границ, моралей в их единстве, и именно потому их единство и есть эталон морали и приличия. Не для всех, для избранных. По-настоящему избранных.

Анна пела о том, что не ведает желаний без его приказов, что она — душа, а он, ее Хозяин, — форма, придающая этой душе проникновенный смысл. Что она — иллюзия, а он — реальность, наивысшая, непререкаемая, безусловная.

Анна пела, что была разбитой мозаикой — калейдоскопом чувств, знаний, пониманий, умений — до явления Хозяина в ее жизни. И с таким глубоким трепетом и радостью разделила, вручила накопленное богатство в руки своего Мужчины. Искала и нашла. Или ее нашли, что совершенно не имело значения.

Мой Шели, пела Анна, как люблю, как безраздельно принадлежу я тебе, как жду возвращения в твои руки. Кто долго ждет, тот много получает. И нет в этом ванильном мире ничего, кроме нужности, взаимной нужности мужчины и его женщины; женщины и ее мужчины. Что все времена и пространства, как линии перспективы в академическом рисунке, сошлись именно в ней — в этой точке взаимной нужности.

Мой Шели, пела Анна, тебе все мои сны и яви, пусть только здесь я узнала, вспомнила о том, что бывают сны и яви. Ты моя цитадель, мой оазис, мой причал. Только с тобой я чувствую себя нужной, полезной, незаменимой. Какие бы трудности не появлялись, я знаю, что именно с тобой я могу все.

С тобой, мой Шели, я чувствую себя слабой, но именно ты наделяешь меня правом чувствовать себя сильной, когда тебя нет рядом.

И Шели услышал…

Душевые струи хлестнули, как языки плети, вода обожгла до красноты. Анна благодарно рухнула на колени и, принимая позу подчинения, свела руки на бедрах, опустила все еще закрытые глаза в пол. Хозяин был рядом, а значит, завтра все будет хорошо.

11. Ради бога

Утром Анастасия развернула бурную деятельность. Словно консультант в лакшери-бутике, заставила Анну вновь перемерять все, что было куплено вчера. По нескольку раз. Пограничница хотела было отказаться от белья, но Анастасия глянула строго и утвердила с неумолимой категоричностью:

— Твой первый рабочий день. Можно сказать — вручение верительных грамот эмиссару Границы от ванильных властей. Никаких фривольностей. Потом будешь шалить. Нет, ты, конечно, вправе поступать по-своему, но меня закрепили за тобой адъютантом. И как твой адъютант я настоятельно рекомендую: не гневи бога. Вернее, не вводи его в искушение.