Будь моей Снегурочкой

     А кстати… Чего это он по ночам шляется где-то? Чего дома-то ему под одеялом не сидится? Ох, неспроста это все! Ох, неспроста!

     Вопросы пронеслись в голове стайкой испуганных птиц да в небо так и упорхнули без ответа, потому что я вслушивалась в речь Мороза. И так он лихо с драконом торговался, так они спорили страшно до хрипоты, что думала: поубивают друг друга. Я даже за спиной у мужчины сама спряталась на всякий случай, потому что у ящера этого чешуйчатого то и дело огонь из ноздрей вырывался да шубу Морозовскую подпалить норовил.

– Уважаемый, это мое последнее предложение, – протянул Мороз дракону какую-то странную плоскую черную штуку.

     От нее исходило странное свечение, а сама штучка была настолько маленькой по сравнению с драконом, что ящеру пришлось ее двумя коготками брать да почти у самой морды держать.

– А это что? – спросила я шепотом, снова протиснувшись у Мороза под мышкой.

     Глянув на меня с улыбкой, мужчина слегка щелкнул меня по носу. Правда, как только дракон на нас глянул, улыбка с лица Мороза мигом исчезла, будто и не было. Серьезный такой стал, суровый, взор прищуренный.

– А если… – протянул дракон.

– Последнее предложение, или мы уходим. Соглашайтесь, уважаемый. Ни у кого такого нет, только у вас будет.

     Дракон снова уставился в плоскую штуку, а я не удержалась:

– Ну, что там? Что? – зашептала торопливо.

– Карета без лошадей, что сама едет. И по горам, и по болотам, и по лесам запросто. И не застрянет нигде, и внутри печка согревает. Самая новая модель. В этом году только выпустили.

     И вот вроде бы мне отвечает. Тихо так, еле слышно, а я понимаю, что специально для дракона говорит. У ящера даже уши в нашу сторону повернулись, но меня другое интересовало. Как карета без лошадей ехать может? Этот вопрос я Морозу и задала.

– Механизм там специальный. Это тебе не хухры-мухры. Техника. Тут разбираться надо.

     Дракон мурыжил нас еще минут пять. Все разглядывал штуку странную, а я думала: как это ее вместо кареты использовать? Она же маленькая совсем и светится. Может, магия какая особая?

– А как эта штучка в карету-то превращается? – все-таки спросила я, ощущая себя неловко.

– Какая штучка? – не понял Мороз. – Ах, эта… Так эта штучка ни во что не превращается. Это телефон. По нему звонить можно, в интернет выходить, сообщения писать, заметки там разные делать и картинки сохранять. Много функций всяких. Если хочешь, я и тебе такой подарю.

– А что я делать-то с ним буду?

– Ну, мне звонить, например. Когда соскучишься. А я тебе буду, – усмехнулся он и тааак на меня посмотрел, что сердце мое подпрыгнуло.

     И уже неважно было, что я понятия не имею, что такое звонить. Главное, что Мороз по мне скучать собрался. И я по нему точно буду. Он ведь меня от пояса треклятого освободил, дракона показал, подарки подарил… Как по такому не скучать?

– А это, я тоже такой хочу, – уставился на нас чешуйчатый, который все это время бессовестно подслушивал. – И карету без лошадей!

     Мороз молчал. Смотрел на дракона в упор и как-то странно молчал, будто дыру в нем проделать одним взглядом собирался. И главное, страшно так стало. Мне.

     Я прямо-таки силу ощутила его и мощь, что разливалась в воздухе, выстраивая вокруг нас плотный кокон. Это что же? Магия такая сильная у него, что ли? А деревья затрещали. Ветер поднялся сильный, вьюга запуржила, но меня не касалась. Будто и не видела того места, на котором мы стояли. Зато дракону в морду целый сугроб прилетел.

– Ну, пожа-алуйста! – все-таки не выдержал ящер. – А хочешь, я драгоценности твоей невестушке подарю, а? У меня их знаешь сколько? Постойте минутку!

     И скрылся в своей пещере. Шум, треск, что-то грохнулось. Да так, что я с перепугу подпрыгнула и сама не заметила, как Морозу на руки забралась да к шее прижалась.

     И вот смотрим мы друг на друга. И сердце мое стучит так быстро-быстро, и дыхания почему-то совсем не хватает. А Мороз улыбается, держит меня за… шубу. И к себе все крепче и крепче прижимает. А губы мои сами тянутся. Губы тянутся, а веки зажмурились, потому что страшно до невозможности…

     Я сама его поцеловала. Прижалась к его губам крепко-крепко, пока не передумала. Прижалась и поняла, что вот точно пропала. Совсем пропала. А когда он губами своими мои губы ласкать начал, водить так нежно, чуть приоткрывая, раскрывая, я чуть в обморок не упала. Только насилу и спаслась, потому как держал.

– Вот! – прогремело позади меня, а я отчаянно застонала. – Выбирайте! Только мне тоже самый новый! И чтоб с карти-и-инками! – вытер дракон морду лапой.

     А я на Мороза смотрю. Стыдно так, что щеки совсем не от холода красные. И вот спрятаться бы. Да хотя бы под мышкой у мужчины, но дотуда доползти еще надо.

– Иди, Василисушка, выбирай, что понравится, – коротко поцеловал он меня в красный нос да на ноги спустил осторожно, бережно так. И шубу мою оправил. И прядь, выбившуюся из косы, за ухо заправил.

– Спасибо, – зарделась я.