Будапештская весна

В этот момент возле самого берега пролетели три моторные лодки, вслед за которыми на водных лыжах неслись три девушки в красных купальниках. Девушки выписывали круги, махали руками, выделывали различные трюки, попеременно поднимали то одну, то другую ногу, прыгали и даже танцевали на волнах. На пляже собралось много народу. Все любовались воднолыжницами.

Мистер Финчи пригласил девушек к нам. Они оказались профессиональными спортсменками. Красивые, с безукоризненными фигурками, они разъезжали по модным курортам и демонстрировали свое искусство. Неизвестно откуда появились фотографы. Девушки подошли к нам и застыли в позах манекенщиц с приторными улыбками на лицах.

Мы тоже захотели покататься на водных лыжах. Первым отважился Блашко. Войдя в воду, он надел на мелком месте лыжи и взял в руки буксировочный шнур. Моторка рванула с места, и шнур вылетел у него из рук. Блашко упал в воду, подняв вокруг себя тысячи брызг. Он сделал вторую попытку. Хотя все казалось таким простым, но и она не удалась. Мы от души хохотали над ним. Однако не повезло и другим желающим. Даже такие ловкачи, как Рац, Зимани и Петерфи, один за другим потерпели фиаско и попадали в воду. Девушки со смехом подначивали нас.

Наконец рискнул прокатиться и я. Надевая лыжи, я решил про себя ни за что на свете не выпускать из рук шнура. Когда же моторка рванулась вперед, мне показалось, будто у меня выдернули руки из предплечья. Я пытался выпрямиться, но меня тянуло все дальше и дальше в море. Я тщетно старался что-то сделать и уже нахлебался соленой воды. И вдруг каким-то чудом мне удалось полувыпрямиться, но в этот момент одна лыжа вздыбилась, и я, будто споткнувшись, упал в воду.

Руди Шмидт, наш вратарь-ветеран, даже и пробовать не стал. И только одному Анти Куруцу удалось устоять. Он весь был как бы слит из одних мускулов и, казалось, не скользил, а прыгал по волнам, как резиновый мяч, и притом весьма элегантно. Он даже крикнул нам, что вот, мол, как нужно кататься.

Увидев это, Зимани стал просить, чтобы ему еще раз дали лыжи. Об этом же попросил и Петерфи. Однако ни тому, ни другому опять не повезло, хотя их пристегивали к моторке по нескольку раз. Моторка сделала заездов десять. Зимани и Петерфи упрямо не сдавались и даже заспорили, кому из них первому удастся удержаться на лыжах, но всем уже надоело смотреть на них, да и девицы явно заскучали. В конце концов водители моторок заявили, что им надо ехать в другое место, где их уже ждут. Усадив девушек в лодки, они быстро умчались.

В холле отеля нас дожидался толстый лысый мужчина в белом костюме. Он громко и непринужденно поздоровался с нами по-венгерски, но с легким английским акцентом:

— Сервус, ребята! Я вас видел по телевизору. Я — мистер Таллош, но вы можете называть меня, попросту дядюшка Мишка.

Мистер Таллош тут же сообщил нам, что он уже тридцать два года живет в Америке, имеет свою мебельную фабрику, а сейчас приехал пригласить всех нас к себе на ужин, на настоящий ужин по-венгерски, так как сегодня он зарезал поросенка.

— Поехали, ребята. Устроим настоящую венгерскую попойку. О’кей?

Мы нисколько не возражали, тем более что нам уже до чертиков надоели супы из полуфабрикатов, сладковатые бифштексы с типовыми гарнирами и сладкими огурцами. Боб Финчи с нами не поехал, так как ему нужно было уладить какие-то дела по организации рекламы нашего выступления, или, как говорят американцы, сделать паблисити.

По дороге к Таллошу мы увидели на одной из авеню двух негритянских девушек в серебряных платьях и меховых шапках. Девушки несли огромных размеров мяч, на котором крупными буквами была расписана наша завтрашняя программа. Третья девушка в высоких сапогах шла позади них, высоко поднимая ноги, и била в барабан.

Таллош с семьей жил в красивой одноэтажной вилле, расположенной довольно далеко от моря. Старик принял нас в саду и представил нам членов своей семьи. Жена его была очень толстой, а дочь, приземистая девушка в очках, вырядилась, видимо в нашу честь, в венгерскую национальную одежду: красная юбка, вышитая блузка с передником, на ногах — сегедские сандалии, а на голове — расшитый жемчугом кокошник.

Сделав каждому из нас книксен, она произнесла по-венгерски:

— Полинкаш![11]

Помимо этого, она, видимо, знала по-венгерски еще несколько фраз, таких, как: «Добрый день!», «Прошу Пешти хирлан», и несколько присказок. Вообще она казалась довольно глупенькой, так как хихикала и к месту и не к месту, крутилась и вертелась, несколько раз передразнивала отца и во всеуслышание смеялась над ним.

Помимо нашей воли нам пришлось все осмотреть: и суперхолодильник, замораживающий продукты до очень низких температур, и телевизор, и стиральную машину, и кондиционер-распределитель, с помощью которого зимой и летом в доме поддерживается постоянная температура.

Затем хозяин виллы повел нас в гараж, чтобы похвастаться двумя автомобилями, а потом показал ворота, которые автоматически открывались и закрывались с помощью фотоэлемента, срабатывающего при приближении машины к воротам.