Буддийская философия мысли

В то же самое время, мы здесь видим, что, в отличие от первой строфы «Дхаммапады» (см. следующий раздел), первостепенное значение по-прежнему уделяется действию, а не психике (cetas). Именно действие охватывает здесь все, что совершается «мыслью, речью и телом», ведь в этом тексте по-прежнему подчеркивается чисто кармический аспект (хотя и рассматриваемый позитивно и негативно).

В-третьих, эту связь можно рассматривать следующим образом. Ситуация В воздействует на чисто субъективные аспекты поведения и ума находящихся в ситуации А так, что они становятся «неспособны» (abhabba), например, скрывать свои дурные действия, слова или мысли. И очень интересно заметить, что сама эта неспособность – объективна, ибо она объективно следует из того, что «они узрели Состояние».

3.1.2. Теперь, суммируя все содержание этого отрывка, мы можем немного иначе сформулировать главный вопрос: есть ли знак или примета, с помощью которых мысль или ум находящихся в ситуации А можно было бы отличить от мысли и ума тех, кто находится в ситуации Б и В? Здесь я бы рискнул утверждать, что при наблюдении с нашей полностью внешней, то есть метафилософской, позиции мышление (и ум) тех, кто находится в Б, остается неотмеченным, мышление тех, кто в А, по отношению или сравнению с теми, кто в В, представляется негативно отмеченным, а мышление тех, кто в В, оказывается неотмеченным (хотя и по совсем другим причинам, нежели причины неотмеченности мысли в Б). Позвольте, кстати, утверждать, что, даже если мысль отмечена в ситуации В, ее приметы нельзя интерпретировать в прямой связи ни с Б, ни с А. Сейчас я обосную это утверждение.

Различные умственные свойства и качества ситуации А противопоставлены свойствам и качествам ситуации Б в форме «да» или «нет». Так, например, СН, 226 подразумевает, что обычные люди (то есть те, кто находится в Б) не владеют сосредоточением (samādhi), «твердо стоящие на Пути» владеют им, а сам Будда владеет непрерывным сосредоточением, которому нет равных[59]. Или, переходя к СН, 231, мы обнаруживаем, что «твердо стоящие на Пути» оставили позади три состояния сознания, которые подразумеваются для обычных людей, тогда как в случае Будды обладание или необладание какими-либо состояниями сознания невозможно определить в принципе (по крайней мере в Суттах)[60]. И это еще важнее в СН, 235, где мысли обычных людей объективно (скажем, с точки зрения Будды) направлены к будущим существованиям, мысли «Стойких» отвращены от будущих существований, а Будда обнаруживает Себя фактически вне каких бы то ни было существований, не говоря уже о мысли о них. Здесь мы имеем дело с содержанием мысли, вместо мысли в смысле состояний ума. Столь негативное отношение практически ко всему содержанию обыденного мышления типично для Сутт. Так, возвращаясь к СН, 5, мы видим, что истинный аскет «не нашел сущности в состояниях бытия», а значит, обычный человек нашел, и так далее[61].

Но позволяют ли эти различения сделать вывод, что мышление является разным в зависимости от того, с какими личностями или типами личностей мы имеем дело в нашем наблюдении? Ответ: определенно нет. Ибо только различия в мысли отличают одну личность от другой, или «неличности» от личностей, и, наконец, личности от Великих Личностей (mahāpurisa). И здесь нам нужно искать то, что можно было бы называть концепцией объективности мысли, которая, в свою очередь, приобретает двойственный характер, поскольку понимается как нечто одновременно относящееся и не относящееся к «своей личности». Она двойственна, потому что ее следует понимать одновременно как личную, то есть как «чью-то мысль», и как безличную, то есть как состояние сознания.

3.2. Интерпретация ментальности (ума) – и-мысли в отрывке из «Дхаммапады»

3.2.0. В начале «Дхаммапады» (Дхп.)[62], наиболее известной антологии изречений Будды, мы имеем набор из четырех стихов, который сам по себе, то есть без любого другого «внешнего» текста, служит наглядным свидетельством «внутренней» интерпретации. Я думаю, в самом его построении заключена идея, что одну и ту же мысль можно представить в нескольких сегментах того или иного текста так, что она обретает разные степени абстракции. [Под «абстракцией» я имею в виду отсутствие связи с конкретной ситуацией, которую можно эмпирически мыслить и объективно описывать в терминах отнесенности ко времени, месту или личности.]

Вот строки Дхп., которые нам предстоит интерпретировать: