Буддийская философия мысли

Внутренней является такая интерпретация, в которой уровни абстракции устанавливаются путем перестановки точки наблюдения внешнего наблюдателя на сам текст Дхп. и перемещения ее от (1) до (10) вслед за уменьшающейся абстрактностью содержания. Но этот тип интерпретации запрещает «подъем», ибо это дхармы интерпретируются в (1) в терминах ума (то есть как состояния ума или ментальные состояния), а не ум – в терминах дхарм. Интерпретация ума в терминах дхарм возможна только в метафизическом учении Абхидхаммы, а мы сейчас имеем дело с простым, неметафизическим катехизическим текстом, который использовался обычными людьми и понимался обычным образом, а именно без интерпретации с внешней точки зрения. И действительно, обычный верующий не помещает себя ни внутри, ни снаружи текста, поскольку сперва он использует религиозный текст как вещь и лишь потом рассматривает его как вещь, обладающую собственным содержанием. Потому знаменитая буддийская интерпретация Дхп. в Комментарии Буддхагхоши (Дхп. К.)[63] служит примером интерпретации абстрактной мысли в терминах конкретной ситуации, а не в терминах менее абстрактной мысли, как указано в приведенном выше случае.

3.3. Интерпретация ментальности (ума) – и-мысли в комментарии к «Дхаммападе»

3.3.0. Само направление нашей «внутренней» интерпретации ума в начале Дхп. (посредством «уровней абстракции») подразумевало один крайне важный факт, а именно что сколько бы мы ни следовали за уменьшением абстрактности («состояние сознания как ум» – «ум как нечистый либо чистый и как чей-то ум» – «ум как мысль о…» – «ум как ненависть или не-ненависть»), мы никогда бы не дошли до точки, в которой «чей-то ум» (нечистый или чистый) или «чья-то мысль о чем-то» превращаются в конкретную мысль, направленную на определенный объект. Мы не оказались бы в точке, где «некто» превращается в конкретную, наделенную именем личность, действия, слова и мысли которой можно было бы определенно описать в терминах времени и пространства. Поэтому, когда мы имеем дело с ситуацией интерпретации неситуационного текста, мы могли бы считать ее «нулевой ситуацией». Ведь мы знаем, что, следуя Комментарию, рано или поздно придем туда, где нулевую ситуацию можно интерпретировать как более или менее конкретную. Или, другими словами, поскольку мы знаем, что текст интерпретируется как определенная ситуация, он обретает потенцию быть мыслимым как ситуация независимо от его уровня абстракции. И поэтому деление текста на интерпретируемые единицы в данном случае совершенно отличается от того, с чем мы имели дело ранее. Мы не можем сами делить текст на части, ибо он уже был разделен Комментарием.

Так что в данном случае мы рассматриваем первые три строки Дхп. как отдельный текст, интерпретируемый в Дхп. К. За интерпретацией из Дхп. К. следует моя собственная метафилософская интерпретация.

3.3.1.1. I. Интерпретируемый текст

     (1) Дхармы обусловлены умом, исходят из ума и произведены умом;
     (2) Если кто говорит или действует с нечистым умом,
     (3) То страдание следует за ним, как колесо следует за копытом быка.

3.3.1.2. II. Интерпретирующий текст[64]

Однажды… слепой Старейшина (Чаккхупала), человек выдающейся энергии (viriya), привычный к ходьбе, пришел в монастырь во время последней стражи. В это время множество мельчайших насекомых выползли на свежеувлажненную землю, и пока Старейшина ходил туда-сюда, огромное их количество погибало под его ногами.

…Когда монахи (bhikkhu)… увидели [мертвых] насекомых в монастыре, они спросили: «Кто это ходил в монастыре?» – «Наш Учитель, Почтенные». Обиженные, они сказали: «Посмотрите, что наделал этот аскет. Когда глаза его видели, он лежал и спал, не совершая дурных деяний. Но теперь, утратив зрение, он убил такое множество насекомых».

…Так что они пошли и рассказали обо всем этом Татхагате, говоря: «Почтенный Господин, Старейшина Чаккхупала, сказав себе: „Пойду прогуляюсь“, убил великое множество насекомых».