Читаем Буддист полностью

Ранее в тот же день я гуляла по центру: теперь, когда агрессивная джентрификация Сан-Франциско достигла 6-й улицы, двадцатиминутная прогулка по Маркет-стрит от дома до Юнион-сквер не кажется таким уж испытанием. Бедняки, люди под наркотиками, сумасшедшие, сбитые с толку туристы никуда не делись, но, кажется, всё как-то работает. Я видела кровь на тротуаре, но хотя бы не на пешеходах. Сегодня на углу Маркет-стрит и 6-й на моих глазах встретились два парня, высокий и коротышка. Высокий сказал: «Чё?» А коротышка спросил: «Компьютер нужен?» – и задрал черную футболку, под которой оказался огромный серебристый ноутбук Dell. «Сто десять баксов», – добавил он решительно. Неожиданно я стала свидетелем сделки, которая была так далека от моей повседневной жизни, что мое восприятие пошатнулось и я почувствовала себя внутри фильма – криминального, разумеется. День был пасмурный, время около пяти, темнело, но вокруг не было ни тени, отчего все цвета становились ярче. Ровное освещение, насыщенные оттенки – когда я подходила к дому, асфальт сменился красным кирпичом, – казалось, будто я иду по киносъемочному павильону, как в уличных сценах из «Людей-кошек» Жака Турнёра. Женщина в бирюзовом шарфе, толкающая переполненную тележку рядом со мной, была статисткой, а ноутбук Dell парой кварталов ранее – просто реквизитом, муляжом. Мой терапевт говорит, что буддист, вероятнее всего, не думает обо мне, вычеркнул меня из своего сознания. Терапевт говорит, что это не редкость для определенного типа мужчин (терапевт считает, что он классический нарцисс). Терапевт говорит, что это крайне эффективный защитный механизм – всё кончено, пора отгородиться от этого прошлого и двигаться дальше. Это настолько на меня не похоже, я вообще не понимаю, как можно быть способным на такое. Но потом я подумала о фильмах: вот ты смотришь что-нибудь, что тебе нравится, а потом фильм заканчивается, и какое-то время ты можешь о нем поразмышлять, но потом начинаешь смотреть следующий. Только так я могу понять эту логику: буддист воспринимал меня как фильм, а не как человека из плоти и крови и каши в голове, которым нет конца.

* * *

29/10/10

Глаз енота

Взглянув в зеркало сегодня утром, я с удивлением обнаружила черный круг вокруг левого глаза. Похоже, я вчера забыла смыть косметику – но почему круг был только у левого глаза, что случилось с правым? Еще одна неразрешимая загадка. Поскольку я выглядела как енот, я набрала в поисковой строке «енот дух-наставник», не столько ради смысла, сколько ради забавы. (Последнее время я подвергаю сомнению смысл, само его существование.) Вот что я обнаружила:

Наши предки использовали маску в церемониях, ритуалах, для исцеления и достижения других целей. Послание енота дарит нам силу для изменений, исцеления и трансформации. Маска становится проводником к знанию, скрытому от нашего разума. Проявляйте любопытство, исследуя эту область. Если в вас есть животная сила енота, используйте свою энергию с умом. Запишитесь на курс по актерскому мастерству, творческому письму или изготовлению масок.

Интересно, может ли преподавание творческого письма заменить запись на курс? Вчера вечером на курсе по романной композиции группа студентов делала доклад о повествовательной структуре «Скотного двора», который включал в себя показ мультфильма 1954 года по мотивам «Скотного двора». Финал мультфильма отличается от книжного. Студенты объяснили, что фильм был снят на деньги ЦРУ в целях антикоммунистической пропаганды. Из New York Times:

Многие вспомнят, как читали в старших классах или колледже «Скотный двор» Джорджа Оруэлла, его зловещую концовку, где животные смотрели то на свиней-тиранов, то на фермеров-эксплуататоров, но «уже было невозможно определить, кто есть кто».

Эту концовку изменили в анимированной версии 1955 года: людей из нее убрали, оставив лишь противных свиней. Еще один пример того, как Голливуд убивает великую литературу? Да, но в этом случае тайным продюсером фильма выступило Центральное разведывательное управление.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Дети мои
Дети мои

"Дети мои" – новый роман Гузель Яхиной, самой яркой дебютантки в истории российской литературы новейшего времени, лауреата премий "Большая книга" и "Ясная Поляна" за бестселлер "Зулейха открывает глаза".Поволжье, 1920–1930-е годы. Якоб Бах – российский немец, учитель в колонии Гнаденталь. Он давно отвернулся от мира, растит единственную дочь Анче на уединенном хуторе и пишет волшебные сказки, которые чудесным и трагическим образом воплощаются в реальность."В первом романе, стремительно прославившемся и через год после дебюта жившем уже в тридцати переводах и на верху мировых литературных премий, Гузель Яхина швырнула нас в Сибирь и при этом показала татарщину в себе, и в России, и, можно сказать, во всех нас. А теперь она погружает читателя в холодную волжскую воду, в волглый мох и торф, в зыбь и слизь, в Этель−Булгу−Су, и ее «мысль народная», как Волга, глубока, и она прощупывает неметчину в себе, и в России, и, можно сказать, во всех нас. В сюжете вообще-то на первом плане любовь, смерть, и история, и политика, и война, и творчество…" Елена Костюкович

Гузель Шамилевна Яхина

Проза / Современная русская и зарубежная проза / Проза прочее