Будни «Чёрной орхидеи» (СИ)

Энтони такая реакция показалась довольно необычной, несвойственной Альберту. Органичнее смотрелась бы попытка если не огрызнуться, то хотя бы иронично проехаться по чужому поведению. Этого, однако, не случилось.

Альберт не возмутился и не стал выставлять вперёд руки, желая оттолкнуть чересчур инициативного собеседника. Он чуть запрокинул голову и усмехнулся.

– С того момента, на котором остановился тогда?

– В следующий раз, всенепременно, – заверил Энтони. – В этот – время ограничено, но и просто так уйти я не могу.

Альберт собирался сказать ещё что-то, но не успел.

Ладонь легла ему на затылок, потянула резинку, вновь позволяя волосам рассыпаться по плечам, а губы прижались к губам.

Альберт не сопротивлялся, не стискивал зубы, не клацал ими, желая почувствовать на языке привкус крови. Напротив, старательно поддерживал инициативу, предложенную Энтони, приоткрыл рот, приглашая к решительным действиям, ощутил прикосновение языка, лизнул в ответ.

Он не знал, как долго это длилось – по ощущениям, не менее пяти минут, а то и больше. Но для него они пролетели стремительно.

Стоило отстраниться, и он не сдержал разочарованного вздоха.

А когда Энтони провёл подушечкой большого пальца по его губам, не стал противиться желаниям и прикоснулся к ней кончиком языка.

– Позвони мне, – произнёс Энтони, вкладывая в карман форменного пиджака свою визитную карточку. – И я подарю тебе лучшее свидание в твоей жизни.

– Только свидание? – иронично поинтересовался Альберт.

– Зависит от того, как далеко ты сам захочешь зайти, – прошептал Энтони ему на ухо.

И Альберта вновь обдало уже знакомой жаркой волной, поднимающейся вдоль позвоночника. Невозможно, невыносимо, непередаваемо жаркой.

Опаляющей.

– Относительно лучшего – самонадеянно, но у меня нет причин отказываться, – заметил Альберт.

– Тебе понравится. Обещаю.

Альберт прищурился, но ничего не сказал. Перед глазами пронеслась стандартная романтика, которую он, признаться, не слишком любил. Он мог бы дать подсказку, намекнуть, что не считает лучшим свиданием распитие шампанского при лунном свете, но прикусил язык, понимая, что в этой компании, возможно, и такой расстановкой сил проникнется.

Зависит ведь от человека, а не от места, правда?

Энтони в последний раз провёл ладонью по волосам Альберта, после чего подхватил пальто и направился к выходу. Ему следовало придумать для Рейчел любую, более или менее жизнеспособную версию, способную объяснить столь длительное отсутствие, и причины, по которым он игнорировал сообщения.

Альберт провожал его взглядом и едва ли не бил себя по рукам, чтобы не залезть в карман прямо сейчас. Карточка обжигала через ткань, не позволяя сосредоточиться ни на чём другом. Все мысли крутились вокруг мистера Кларка, его громких заявлений и обещаний, которые звучали совершенно не пошло, но выбивали почву из-под ног.

Альберт точно знал, что обязательно позвонит.

В конце концов, ему тоже хотелось знать, что собой представляют лучшие свидания в жизни.

*

Рейчел любила праздники – саму их атмосферу, царившую в воздухе, начиная с первых чисел декабря. Радостное предвкушение и множество приятных ассоциаций родом из детства, сохранённых на протяжении двух десятков лет, по-прежнему не оставляли и не превращали торжество в нечто рутинное и не слишком интересное.

Кларки всегда считали Рождество истинно семейным праздником, а потому традиционно собирались все вместе, слетаясь в Лондон со всех концов света, независимо от того, куда их забросила жизнь и обстоятельства. В этом году они привычкам не изменяли, и Рейчел получила возможность встретиться со всеми родственниками, как более-менее близкими, так и дальними – седьмой водой на киселе. Несмотря на то, что общались они от случая к случаю, Рейчел рада была увидеться со всеми.

Особенно с Мишель, прилетевшей в Англию с родителями и супругом. Вообще-то они с Троем пока не узаконили отношения, неизменно заявляя, что им отлично живётся и без обручальных колец на пальцах, но это не мешало Мишель гордо называть Троя мужем.

Энтони, увидев бывшего одноклассника на расстоянии вытянутой руки, а не на экране ноутбука, обрадовался, несколько оживился и сразу же утащил его в гостиную.

Мишель, не растерявшая привычки постоянно улыбаться, засмеялась. Она, разумеется, понимала, что результатом станет спонтанно организованная встреча школьных друзей, потому, когда на пороге их дома появились ещё три бывших выпускника «Орхидеи», она нисколько не удивилась.

Спустя почти десятилетие с момента событий, положивших начало вражде с Терренсом, они, наконец, помирились и начали вполне нормально общаться. На самом деле, Мишель и раньше готова была зарыть топор войны, всё упиралось исключительно в отсутствие такого желания у второй стороны конфликта.

Со временем здравый смысл победил, и их странная вражда осталась в прошлом, растворившись и практически не оставив неприятного осадка в душе.