Будни «Чёрной орхидеи» (СИ)

– Нет. Говори, куда тебя отвезти, и садись в машину.

– К Мартине.

– Куда?

– К моей двоюродной сестре, – пояснил Кэндис. – Дома мне сегодня рады не будут, а там всегда ко двору прихожусь.

– Вот видишь. У тебя есть запасной вариант. Мог сразу туда отправляться, – произнёс Мартин. – Давай, садись, не тяни время.

Кэндис не стал провоцировать, затевая спор, устроился на пассажирском сидении, назвал нужный адрес и заткнулся, в чём Мартин видел только плюс. Ему не хотелось тогда разговаривать, да и вообще ничего не хотелось. Он планировал после возвращения быстро принять душ и лечь спать, пролежав в кровати до обеда, а лучше – до самого вечера следующего дня. Его планы сломали, теперь приходилось разбираться с чужими проблемами вместо того, чтобы наслаждаться заслуженным отдыхом.

Кэндис практически никак не напоминал о своём существовании, только один раз попросил влажную салфетку. Мартин посоветовал поискать в бардачке, и Кэндис потянулся туда. Помимо упаковки с салфетками обнаружил начатую шоколадку. Мартин заметил голодный взгляд, направленный на это лакомство, усмехнулся.

– Угощайся, если хочешь, – предложил, подумав, что себе купит ещё.

– Правда? Можно?

– Да. Почему нет?

– Не знаю, – усмехнулся Кэндис. – Может, ты жадный и злой.

– Злой бы отправил тебя на все четыре стороны, а не подвозил, стараясь избавить от потенциальных неприятностей в лице пьяных, обдолбанных мудаков и прочих, не слишком благонадёжных элементов человеческого общества.

– Спасибо, – произнёс Кэндис, без раздумий ухватив шоколадку и принимаясь за неё.

– Только у неё наполнитель специфичный. Может не понравиться.

Мартин усмехнулся. Сейчас его случайный попутчик снова стал тем ребёнком, с которым довелось столкнуться перед воротами академии в начале прошлой осени. Никаких попыток говорить хриплым тоном, никакого вызова в глазах. Просто обычная детская радость.

Хотя, как раз на ребёнка Кэндис похож не был, один только рост чего стоил. А вот на подростка – сколько угодно. Он, несомненно, выглядел старше своего возраста.

– «Линдт» с перцем чили. Согласен, что немного специфично, но это мой любимый вкус из всей линейки.

– Тогда ешь. Приятного аппетита.

– И снова спасибо, господин будущий директор.

– Всегда пожалуйста, – отозвался Мартин, стараясь акцентировать внимание на дороге, а не на своём пассажире, добивавшемся обратного результата.

Мартин чувствовал на себе его пристальный взгляд прежде, ощущал и сейчас. Поедая предложенный шоколад, Кэндис продолжал смотреть на своего личного водителя, явно желая если не заговорить, то пробудить интерес. Взгляд был настолько осязаемым, словно Кэндис не просто рассматривал Мартина, но и прикасался к нему.

Психологический гнёт, как он есть.

Мартин не выдержал. Повернул голову, поймав тот самый момент, когда Кэндис, отломив очередной квадратик шоколада, отправил его в рот, коснувшись пальцем губ и облизав подушечку, чтобы на коже не осталось ни следа подтаявшей какао-массы. Нарочно ведь так сделал, о банальных совпадениях речи не шло.

– Что за цирк?

– Тебе когда-нибудь говорили, какой ты красивый? – вопросом на вопрос ответил Кэндис, прожевав лакомство.

– Да. Постоянно. По несколько раз за день – обязательно. Не успеваю от поклонников и поклонниц отбиваться, а они всё засыпают меня комплиментами и засыпают.

– Я ведь серьёзно.

– А я – нет. Попрошу запомнить на будущее, что подобные вопросы обсуждать я с тобой не собираюсь.

– Впрочем, не так уж важно, как поступали другие люди, – продолжал Кэндис, проигнорировав пожелание-приказ. – Мне ведь просто хотелось, чтобы ты услышал нечто подобное от меня.

Мартин засмеялся.

– Послушай, парень, тебе сколько лет? Напомни, пожалуйста, а то меня, похоже, память подводит.

– Да причём тут возраст?

– Притом. На этом моменте можно заканчивать разговор, потому что обсуждение заранее обречено. Я не нанимался читать сказки на ночь каждому встречному дитю, а что-то другое с тобой делать нельзя. Да и воспринимать всерьёз слова столь юного создания довольно нелепо. Я ровно в два раза старше тебя, и я не страдаю определёнными наклонностями. Возможно, кто-то менее правильный и не такой законопослушный оценит старания и вознаградит по заслугам. Но, будь так добр, найди себе другого Гумберта, Кэнди.

– Кэндис, – автоматически поправил Брайт.

– Да нет. Никакой ошибки. Я сказал так, как хотел сказать. Именно Конфетка, – хмыкнул Мартин, притормаживая напротив ворот дома, на вид вполне внушающего доверие; не притон, и ладно. – Выходи, мы приехали.

Кэндис не торопился отстёгивать ремень безопасности и на свободу не рвался, продолжал сидеть на месте.

– А когда я стану немного старше? – спросил тихо.

– Что?

– Я смогу тебе понравиться?

– Странный мальчик. Странные вопросы, – произнёс Мартин, проводя ладонью по волосам. – Послушай, я не представляю, что творится в твоей голове, но одно я знаю точно: ни о каких отношениях речи быть не может. Ни сейчас, ни потом. Дело не только в том, что тебе ещё расти и расти…

– Всего-то несколько лет, а потом можно всё, что захочешь.