Будни «Чёрной орхидеи» (СИ)

Этот город, неторопливый, серый и как будто вечно пребывающий в сонном состоянии, заиграл сотней красок, стоило только увидеть тебя. Рядом с тобой я чувствовала себя по-настоящему счастливой.

Сейчас, сидя в тёмной комнате в гордом одиночестве, я вспоминаю моменты нашей жизни. Смешные, иногда нелепые, грустные и трогательные, романтичные и те, о которых думать не хочется вовсе, отмеченные скандалами и взаимными упрёками, брошенными в пылу гнева.

Наши отношения не были идеальными, в принципе. Но они были идеальными для меня. В них нашлось место для грусти и радости, для слёз и глупого молчания, для смеха и нежных признаний, произнесённых шёпотом. Кажется, я и сейчас слышу твой голос, звучащий в ушах. Правильнее сказать, я погружаюсь в воспоминания и мечтаю услышать его сейчас, но мне не хватает решимости – точно знаю, что не наберу номер и не позвоню. При нынешнем раскладе подобный поступок будет лишним.

Я вспоминаю нашу первую встречу.

Фирменный стакан с изображением русалки, зелёный свитшот, собственные волосы, собранные в узел, и карандаш, торчавший за ухом. Кажется, в тот момент я была похожа на городскую сумасшедшую в своём наряде, выдержанном в невероятно ярких тонах, стоптанных кедах и с этим нелепым карандашом.

Пальцы в угольной пыли…

Желание выпить кофе посетило меня прямо в процессе написания очередной картины. Оно было настолько непреодолимым, что я не смогла отказать себе в такой мелочи. Казалось, что если я не получу порцию бодрящего напитка сейчас же – просто-напросто не выживу, и я вышла из студии в том, что на мне было тогда. В России бы надо мной посмеялись, а в Англии всем наплевать; там и своих фриков хватает, ещё одна творческая личность никого до глубины души не шокировала.

Первый глоток стал истинным наслаждением, а потом… Потом я споткнулась и едва не растянулась на асфальте. Ты подхватил меня, а я в «благодарность» вывернула на тебя кофе, не успевший к тому времени остыть. Не лучшее начало знакомства – вылить кипяток на руку незнакомцу.

Благо, что поблизости находилась аптека, и мы быстро приобрели средство, помогающее при ожогах.

Забавно, что мы целый месяц разговаривали с тобой исключительно на английском, а о том, что оба русские, узнали по чистой случайности, когда увидели на улице туриста и решились помочь. Точнее, я решилась, а ты сначала нахмурился, а потом приоткрыл от удивления рот. Прекрасно помню, каким изумленным взглядом ты одарил меня тогда. Но я была шокирована не меньше.

Мне часто говорили, что я похожа на дочь туманного Альбиона, такую типичную, без примесей. Светлые волосы, ресницы, бледная кожа, практически нетронутая загаром. Потому твоя ошибка меня не слишком шокировала, больше удивляла собственная недальновидность.

Я готова была записать тебя в уроженцы Франции, Италии или Испании, но никогда бы не подумала, что ты родился и вырос в России.

Открывшаяся правда произвела впечатление на нас обоих, поразила до глубины души и лишила дара речи.

Зато потом, начав говорить на русском, мы уже не могли остановиться. Удивительно, ведь и во время общения на английском у нас практически не было никаких проволочек. Однако… Происхождение, кажется, сблизило нас ещё сильнее. Стало своего рода знаком, что эта встреча не такая уж случайная. Обратно мы полетели вместе и там, в родной стране, окончательно определились со своими чувствами.

Наша Москва и наш Лондон были совершенно разными по эмоциональной окраске, и я до сих пор не понимаю, почему впечатления настолько контрастные.

Нет, определённо, мне нравилось и то, и другое, но не могу отделаться от ощущения, что в разных городах события действительно развивались по разным сценариям.

В Лондоне мы чувствовали больше свободы, дышали полной грудью, наслаждались.

В Москве ощущалось некое давление, ограничение, как будто мы боялись ответственности, возложенной на наши плечи родителями. Наверное, именно так всё и было. Постоянно оглядывались назад, анализировали каждый поступок, совершённый нами, а о безрассудстве не шло и речи. Больше времени проводили со своими компаниями, общались с ними, пересекаясь не так часто.

В Лондоне у нас тоже были знакомые, но на порядок меньше, чем в родном городе. Там мы с тобой стали самыми близкими друг для друга.

Знаешь, открою тебе маленькую тайну. В момент знакомства я совершенно не рассматривала тебя в качестве потенциального бой-френда. Ты произвёл приятное впечатление, приглянулся мне, как человек. Ещё больше, как модель. Невероятно харизматичная и, несомненно, достойная того, чтобы быть запечатлённой на холсте. Мне нравилось работать с тобой, рисовать тебя снова и снова. Ты мне позировал, не жалуясь и не капризничая, как делали остальные мои лондонские знакомые, а потом мы разговаривали до самого рассвета. За нами никто не следил, не звонил по несколько раз за вечер, не требовал вернуться домой к определённому часу, а потому мы были вольны распоряжаться временем так, как нам того хотелось.