Будни «Чёрной орхидеи» (СИ)

Он не отличался целомудрием и чистотой в мыслях и поступках. Был не понаслышке знаком с ненавистью, презрением и желанием причинить боль другому человеку. Он совершал дурные поступки и никак не тянул на роль благородного рыцаря, однако, теперь снизошло озарение, что английские чистокровки не слишком-то от него отличаются. Все они стоят на одной ступеньке, все они – твари, борющиеся за выживание.

Когда Арлет и его подпевалы свалили во вполне известном направлении, пообещав Алексу неприятности в тройном размере, появилась возможность повернуться к Кэрмиту и поговорить обо всём с ним.

Тот опустился на пол и сидел так до тех пор, пока Алекс не пощёлкал пальцами в первый раз.

Разбитые костяшки саднили, белая рубашка оказалась измазана кровью. Брюки пережили столкновение с меньшими потерями в плане товарного вида. На чёрной ткани пятна не были столь заметны. Но и им, несомненно, требовалась стирка.

«Потом, всё потом», – думал Алекс, следуя за Кэрмитом, уверенно шагавшим по коридору.

Они не проронили ни слова, продолжая хранить молчание. Но, несомненно, оба думали об одном и том же. О происшествии на крыше и о последствиях, что повлечёт за собой внезапный срыв Алекса.

В Москве он не отличался примерным поведением. Бывало и такое. Бывало и хуже. Но отстаивал Алекс, ввязываясь в драки, собственные интересы, а не честь парня, чья репутация слова доброго не заслуживала.

Молодой, если не сказать юный представитель элиты, а уже такой послужной список. Съёмки в эротическом журнале не самой обыденной направленности, порнография, пусть и не по собственному желанию. Породистое лицо истинного аристократа, омрачённое клеймом шлюхи, расположенным прямо посреди лба.

Сегодня Алексу удалось посмотреть с иного ракурса и на самого себя, и на ненавистного – до недавнего времени – одноклассника.

Он толкнул дверь, пропуская Кэри внутрь комнаты.

В помещении царила темнота. Вещи Николаса так и не появились, он продолжал работу над номером вместе со своими коллегами. Алексу это только играло на руку. Слушать наставляющие на истинный путь лекции, сопровождающиеся массой доводов в пользу политики невмешательства в чужие дела, было выше его сил. Он всё ещё находился на взводе, эмоциональное возбуждение отступать не желало. Алекс мечтал оказаться дома, подойти к бару, достать оттуда початую бутылку чего-нибудь покрепче и сделать несколько больших глотков из горла, чтобы обожгло, продрало и… отпустило. Перестало нависать над душой чёрной тучей, скукожилось, как краска под растворителем, и исчезло вовсе.

– Тебе не обязательно было вмешиваться, – произнёс Кэрмит.

Алекс, потянувшийся к ящику ради поиска антисептика, замер. Обернулся резко, прошил взглядом насквозь.

– Может, сейчас ещё и выяснится, что я напрасно ввязался в ролевые игры, сломав идиллию? Тогда следовало сказать мне об этом с самого начала. Теперь… Извини, но отматывать время назад я не умею.

Алекс всё-таки рванул за ручку, открывая. Не рассчитал, вложил слишком много силы. Содержимое ящика рассыпалось по полу, среди прочего обнаружилась и карта памяти. Та самая, являющаяся хранилищем для фотографий Кэрмита. Алекс, не церемонясь особо и не утруждая себя сортировкой, запихнул обратно все бумаги, швырнул свою флэшку, бросил сверху чужую. Взял упаковку влажных салфеток, ватные палочки и антисептик. Переложил вещи первой необходимости на кровать.

Кэрмит продолжал стоять у двери, как бедный родственник, склонив голову и разглядывая носки ботинок.

– Разувайся и иди сюда.

В тишине прозвучало приказом, не имеющим шансов на опротестование и сопротивление. Отрицающим саму возможность неповиновения.

Алекс развесил пиджак на спинке стула. Чужой нож по-прежнему находился в кармане, в мыслях постепенно рождался хитрый план по избавлению от этого трофея. Сдаваться под напором обстоятельств Алекс не собирался. Это было бы слишком просто, примитивно и не в его характере.

– Алекс?

– Что?

– Почему ты это сделал?

Язык скользнул по ранке, смачивая кровавый след. Алекс проследил и поспешил отвернуться, чтобы не смотреть и не думать о посторонних вещах, что так и напрашивались, стоило только сосредоточиться на действиях Кэрмита. Не важно, насколько продуманными они были. Возможно, целиком состояли из импровизации, тем не менее, незамеченными не оставались.

Алекс пока не определился с характеристикой, им выдаваемой.

Но ясно понимал одно. Ещё немного, и от его попыток играть в неравнодушие не останется ничего.

– Почему? – Кэри упрямо повторил вопрос, не желая удовлетворяться тишиной, вновь воцарившейся в комнате, стоило только закрыть рот.

Алекс преодолел расстояние, их разделявшее. Пара секунд, и ключ повернулся в замке. Алекс специально это сделал, чтобы никто в помещение не врывался и не мешал. Ладони коснулись вертикальной поверхности, по обе стороны от головы Кэрмита.