Будни милиции

— А может, просто рыбы поубавилось в вашем озере? — спросил я его на всякий случай.

— Да нет, не похоже. Для одной бригады меньше, для других — по-старому?

— Ну ладно, вернемся к Юргенсу, — попросил Худяков.

— Мы его мало знаем, — подумав, ответил председатель. — Он здесь недавно работает, но дело знает, ничего тут не скажешь. В этом году, да и в прошлом заработки у него — не бог весть что, но живет он зажиточно: новый дом себе поставил, мотоцикл купил. После каждой путины устраивает со своей бригадой такую пьянку, что весь район ходуном ходит, как будто с его уловами есть чему радоваться. Мы уже его по-всякому прорабатывали, и на правление вызывали, и с бригадиров грозили снять, а он одно твердит: «Раз на раз не приходится. Если меня снимете, всю бригаду с собой уведу!»

— Ну что ж, — сказал я, вставая. — Исходные данные нам ясны. Что будем делать дальше?

Председатель колхоза поднял широченные плечи:

— Думаю, начинать надо с приемного пункта, да побыстрее, сезон наш через месяц заканчивается.

Можно было (и это был, конечно, самый простой путь) сначала тщательно проверить документацию, квитанции, приходную книгу. Можно было побеседовать с приемщиком рыбы, с рыбаками из бригады Юргенса, с самим Юргенсом. Но простой путь не всегда лучший. Мы сразу отвергли его, и на это у нас были весьма серьезные основания.

Во-первых, не хотелось оскорблять подозрениями и расспросами, быть может, абсолютно честных людей. Во-вторых, таким образом можно было насторожить истинных преступников и очень осложнить для себя дальнейшие поиски. На явку этих людей с повинной рассчитывать не приходилось, их обязательно нужно было схватить за руку.

Пока же у нас было слишком мало улик, и тот же Юргенс на первом же допросе положил бы нас на обе лопатки. Поэтому мы решили последовать совету председателя колхоза и, по возможности не привлекая к себе внимания и уж, конечно, не представляясь работниками милиции, посмотреть, как разгружаются сейнеры, как принимается и оформляется рыба, и на месте определить дальнейший план действий.

Пункт по приемке рыбы оказался большим деревянным сараем. Находился он метрах в двадцати от озера в самом центре полянки, отвоеванной у леса предками нынешних рыбаков, для которых рыболовство с незапамятных времен было главным источником существования. Крутые, почти отвесные, кое-где поросшие соснами берега только здесь, в единственном месте озера, позволяли пришвартовываться их утлым рыболовецким судам. Прошли годы, но все здесь осталось по-прежнему. И лишь узкая шоссейная дорога, подведенная к самому сараю, напоминает о цивилизации.

По дощатому причалу, сплошь усеянному рыбьей чешуей, мы подошли к только что пришвартовавшемуся сейнеру. Шлепая по доскам резиновыми сапогами, рыбаки в цветных клеенчатых фартуках подавали на лебедку ящики с рыбой. Крупные щуки с оскаленными зубами, только что вынутые из воды, изгибались с головы до хвоста. Ящики с рыбой шли на весы, рыба приходовалась после взвешивания, бригадир получал квитанцию.

Рыбу отгружали на склад, а потом на трехосных рефрижераторах вывозили на рыботорговые базы. От количества сданной рыбы зависела зарплата бригады, которая отчитывалась перед правлением колхоза полученными от приемщика квитанциями.

У приемного пункта редко появлялись посторонние люди, и на нас сразу обратили внимание. Чтобы как-то оправдать свой приход, Худяков подошел к бригадиру и попросил продать рыбки.

Юргенс, ибо это был именно он (Худяков узнал его по описанию председателя), сказал под одобрительный смех рыбаков, что этой вот щукой, которую он держит в руках, он даст ему сейчас по его спекулянтской морде. Когда изобразивший крайнее возмущение Худяков повернулся, чтобы уйти, в спину его шлепнулась брошенная кем-то из рыбаков пригоршня плотвичек…

— Значит, не удалось поживиться за счет «Коммунара», — пошутил председатель колхоза, когда мы рассказали ему о неудачной попытке войти в контакт с Юргенсом.

— Зато у нас появились кое-какие идеи.

— Интересно, — обрадовался председатель.

— Часть выловленной рыбы рыбаки продают какому-нибудь спекулянту в заранее установленном месте, и, таким образом, рыба даже не доходит до приемного пункта.

— На берегах нашего озера таких мест нет, — сказал председатель, уже было понадеявшийся на то, что скоро наступит конец его злоключениям. — Ведь выгруженную на рыбу нужно куда-то увезти.

— Ну и что, на машине…

— За исключением приемного пункта, на озере нет ни одного места, куда могла бы подойти грузовая или легковая машина ближе чем на десять — пятнадцать километров.

С этим трудно было не согласиться. Мы сами видели крутые берега озера и единственную дорогу, ведущую к старому сараю.

— Тогда другой вариант, — подумав, сказал Худяков. — Приемщик — тоже участник хищения. Рыбак весь улов сдают ему, но только за часть получают квитанцию, остальное им оплачивается наличными. Естественно, эта рыба нигде не приходуется.

— Нет смысла приемщику, — возразил председатель. — На этом можно заработать копейки.