Будни нелепой войны

Проследовав через всё село, автобусы через настежь распахнутые ворота свернули во двор комендатуры и остановились. Здесь, на огороженной несколькими рядами проволоки территории, уже ожидали загруженные гуманитаркой и личными вещами милиционеров машины. Не медля, приступили к выгрузке многочисленной поклажи. Последняя занимала целых два «Урала». Со стороны глядя можно было подумать, что на курорт всесоюзного значения съехались заядлые отдыхающие, причём непременно обосновывающиеся дикарями. В среднем на каждого прибывшего в трёхмесячную командировку милиционера приходилось по два, а то и по три баула из разряда так называемой «мечты оккупанта» и две-три сумки поменьше. Естественно, что те и другие буквально трещали от битком набитых в них одежды, продуктов и безмерных запасов спиртного, и было очевидно, что довольствоваться услугами полевой кухни мало кто собирался. На этом фоне Глеб испытал некоторое чувство смущения при виде двух своих тощих чемоданов, но, оглядевшись, почувствовал себя гораздо увереннее, заметив невдалеке ещё пару – тройку таких же, не отягощённых громоздким багажом мужиков. Снова раздалась команда на построение, и перед столпившимися вдоль стены новичками откуда то слева выступила горстка важно поглядывающих людей. Как вскоре выяснилось, ими оказались собственно начальник временного отдела и его заместители. Представившись, полковник милиции объявил и каждого из них. Надо заметить, что добивать уставших людей лишними разговорами никто не собирался и, доведя распорядок дня, Белоглазов отдал команду на размещение личного состава по службам. Тут уж подали голоса начальники отделений. Начальником уголовного розыска оказался Фёдор Лазебный, уже знакомый Велиеву по прежней службе в городском УВД. Собрав вокруг себя всех троих прибывших в этом потоке оперов, Лазебный провёл их через дорогу в здание отдела, и, миновав обтянутый колючей проволокой двор, показал комнату, в которой размещалось его отделение. Надо сказать, что помещение это занимало довольно ограниченную площадь. В нём, кроме сотрудников уголовного розыска, располагались ещё опера ОБНОНа и ОБЭП, всего восемнадцать человек. Но и этим перечень жильцов не ограничивался. Четыре кровати были отданы устроившимся здесь же участковым инспекторам. И им ещё повезло, так как остальные сотрудники этого отделения вынуждены были осваивать коридор с оборудованными в стене двумя умывальниками. На всём его протяжении, впритык друг к другу были поставлены двухъярусные кровати, и пробиваться с улицы приходилось с некоторыми усилиями.

– Вот эта свободна! – указал Глебу Лазебный на расположенную почти в самом углу армейскую двухъярусную кровать. – Для товарища держал, да он не приехал почему то. Свободны оба яруса, так что выбирай любое место.

Несмотря на относительную крепость конструкции, сдвоенные кровати на полу стояли довольно шатко, и Велиев, поразмыслив, выбрал нижний. Он неспешно сложил оружие и задвинул подальше чемоданы. Затем бегло осмотрел застеленные простыни и наволочку. Девственной белизной бельё вовсе не отличалось и, разузнав у ребят, что на обещанные новые постельные принадлежности прибывшие раскатали губы зря, опер отправился искать душевую. В ней, под струями стекающей сверху воды, уже стоял какой-то парень. Дождавшись его ухода, Велиев поставил на освободившееся место тазик, и прокрутил вентиль. Вода шла только ледяная. Второй – красного цвета, видимо служил лишь в учебных целях, что в общем-то и не удивляло. Выстирав бельё, он не преминул вымыться и сам. Уже через час, несмотря на некоторый дискомфорт, Глеб с наслаждением растянулся на голом матраце и, накрывшись старым байковым одеялом, забылся глубоким сном.

В новый уклад он втянулся сразу. Казалось, что повседневная суета родного УВД канула в давно прошедшем времени, а не оставлена в каких-то трёх днях тому назад. Никакого компостирования мозгов, никаких требований на получение немыслимого сиюминутного результата здесь не было. Оперов мало расстроило даже известие о необходимости выдачи «на гора» плана по заведению различной категории дел, так наскучившего им в своих отделах.

– Все ведущиеся у нас на местах дела мы заводить не будем. – объяснил начальник розыска – Предыдущие смены от этих дел отбрыкивались, и мы тоже попробуем. Дела по линиям вести придётся, но работать только по одной – убийствам и терактам. Кражи здесь не совершаются, во всяком случае не заявляют. Ну машины разве что, но это редкость, и ущерб для бывших владельцев небольшой – как пришли угнанными из России, так и ушли. Спрашивать в основном будут по фактам подрывов и убийств военных, а также по заявлениям мирных жителей. А сообщают о своих трупах они в двух случаях: либо боевики сочувствующую нам семью перебьют, либо гэрэушники ночью в масках к бандитам нагрянут. Эти с ними не церемонятся: только те дёрнутся – на месте гасят. Ну а нам потом заводи дела по всем случаям, да гадай – к какой категории ночные гости относятся!