Будущее – это не только ты

– Не могу с вами не согласиться. Однако, ваши оппоненты, кроме прочих доводов, неоднократно поднимали вопрос об отсутствии достаточно авторитетных исследований в отношении вреда физическому и психическому здоровью, наносимого процессом архивации и активации. Лично я архивацию своего пакета обновляю каждые полгода и пока чувствую себя прекрасно.

– Безусловно, всё, что связано с жизнью и здоровьем, должно волновать нас в первую очередь. Особенно, если речь идёт о детях. Мне лишь остаётся в очередной раз повторить то, что и так неоднократно заявлял Фонд «Наследие». На сегодняшний день нам не известно ни одного официально задокументированного случая негативных последствий передачи памяти, как для донора, так и для реципиента. Оглянитесь вокруг, среди нас уже подрастает целое поколение активантов. По физическим и психическим характеристикам они ничем не отличаются от своих сверстников в прошлом и настоящем.

– Последний вопрос, Януш. Чего лично вы ждёте от саммита?

– Я уверен, что люди, на чьих плечах лежит тяжкий груз ответственности за судьбы своих народов, примут верное решение. Единственно верное. Они более, чем кто бы то ни было, понимают, что человечество как общность в какой-то момент истории утратило инстинкт самосохранения, оказалось на краю бездонной пропасти, напрочь позабыло исконный, первозданный смысл своего существования. Мы, Фонд «Наследие», вернули людям утерянный смысл, вернули веру в будущее, осознание важности и ценности каждого человека. Ценности не как голословной декларации политиканов и демагогов, а как сути бытия. Я верю в это так же твёрдо, как и в то, что будущее это не только мы.

– Благодарю вас, Януш, за подробный ответ и желаю и вам, и всем нам не ошибиться в своих ожиданиях. Напомню, что с нами был руководитель регионального отделения в Южной Африке господин ЯнушВулчек.

Переходим к другим новостям. А, нет, простите. Буквально только что нам сообщили, что стали известны предварительные итоги саммита. Большинством голосов, при трёх воздержавшихся и десяти наблюдателях принято решение о присвоении Фонду«Наследие» статуса наднациональной и надправительственной организации с правом экстерриториальности её структурных подразделений, осуществления деятельности на территории двухсот сорока двух государств и членством в Совете Безопасности Организации Суверенных государств.

Официальная процедура подписания Соглашения и традиционная в таких случаях пресс-конференция запланированы на завтрашнее утро. Что ж, мне остаётся лишь от всего сердца поздравить всех нас с этим эпохальным событиеми напомнить, что с вами был я, РаджинтИсихара. Не выскальзывайте из сети, встретимся менее, чем через полчаса.

7.

Боли не было.

Поначалу не было вообще ничего, кроме заполнившего всё пространство мягкого полумрака и ощущения собственного висящего в пустоте тела с периодически пробегающими от затылка до пяток мурашками. Скорее ласковыми, чем неприятными.

В какой-то момент Габ понял, что прислушивается.

Тело отзывалось на еле уловимые вибрации, с готовностью подстраивалось под них, открывалось, как тугой созревший бутон под лучами тёплого утреннего солнца.

Затем Габ ощутил движение. Нечто неспешно поднималось из бездонных глубин памяти. Необъятно огромное, многоликое и многоголосое. Габ напряг чувство, заменяющее ему сейчас слух, в попытке расплести спутанные нити шепчущих голосов и к своему удивлению обнаружил, что они тоже прислушиваются к его мыслям, неуверенно, с опаской касаясь сознания.

– Почему только сейчас? – капризно спросил он.– Где вы были раньше?

Ему не ответили. Но и робости в приближающемся движении Габ больше не ощущал. Напротив, в нём чувствовалась нарастающая уверенность. Так бывает, когда отброшены все сомнения. Так бывает, когда проверка успешно пройдена.

Габ резко открыл глаза. Уставился в потолок. "Я всё время лежу, – пришла в голову несвоевременная мысль, – последние несколько часов я только и делаю, что лежу. Эдак и пролежни заработать недолго".

Он постарался сосредоточиться, выискивая в себе хоть какие-то изменения, хотя бы малую толику того, чего раньше не знал, не помнил, не понимал. И ничего не обнаружил. В груди похолодело. Всё было напрасно. Господи, какие же они идиоты! Как можно было попасться на этот бред? Поверить в подобную чушь? Чокнутые фанатики, что от них ожидать, но он-то, он!

– Воды дайте, – Габ чуть повернул голову, выискивая взглядом Жана. Вставать не хотелось. Вставать не было смысла. На Габа вдруг навалилось такое всепоглощающее безразличие, что появись здесь сейчас хоть всё «Наследие» в полном составе с тяжёлой артиллерией и дредноутом впридачу, он бы и бровью не повёл.

– Что ты сейчас сказал? Повтори, – вкрадчиво, но требовательно попросил Жан, подходя вплотную и сверля Габа подозрительным взглядом.

– Пить, говорю, хочется, – ворчливо повторил Габ, – вода у вас тут есть?

Язык слушался плохо, цеплялся за зубы, бил по нёбу и всё время норовил принять самое неудобное положение.