Букет белых роз (СИ)

— Вы будете жалеть о том, что оставите ее. Душа смертной уже не так чиста, как вам кажется. — Себастьян взял мою правую руку и стянул с нее бинты, скрывающие печать договора. Рей и Сатклифф вгляделись в запястье, поднятое рукой демона. — Она прикоснулась ко тьме — значит, уже запятнала себя… В ней останется эта часть, даже если она сотни раз замолит свои грехи.

У Грелля задергался кадык. Жнец начал нервно сглатывать, не спуская с меня взгляда.

Чтобы не смотреть шинигами в глаза, я опустила голову; чувствовала, что бешено сгораю. Не только перед жнецом…

Перед Богом.

***

Охваченный ветром, Грелль стоял на краю крыши, где открывался простор для ночных огней.

— Подожди! — вылетел из моего горла крик, когда ноги сами понесли вперед.

— Что, Юли? — обернулся жнец, словно интонацией голоса цепляясь за остатки своей злости.

Я не смогла выдержать этого взгляда, и уткнулась лбом в грудь, там, где область сердца.

Прошептала, закрывая глаза:

— Прости меня…

Я слышала стук в его груди — на изумление, он был такой же безмятежный, но все равно переживала мучительный страх.

Еще саднило.

Неожиданно руки жнеца легли на мои волосы, снимая резинку и пропуская между пальцев пряди, соскальзывая от затылка до скул.

Грелль глубоко перевел дыхание.

— Такой глупой все прощается… несносная.

В глазах напротив меня я видела не просто затаенное, но пронизывающее, то, от чего стынет плотным льдом кровь и мучительно режет, как пилой.

Я с нежностью смотрела на мужчину, до предела сгущая странные мысли в осторожно произнесенных словах:

— Ты ревнуешь меня? — И выдохнула, прежде чем зеленые глаза пораженно расширились: — Сильно?

Но удивление не было долгим — вопрос обратился в забаву для Сатклиффа, откликнувшегося на эти слова с ребяческой улыбкой.

— К этому демону? И не собирался. Зачем мне это?

После этого теплый поцелуй встретил мой лоб.

Шинигами вылил дыхание на меня, согрел им.

— Я просто верю тебе.

Отдаляясь от меня, он еще держал мою руку, а когда повернулся, чтобы спрыгнуть, связывающий нас замок из пальцев разорвался на две части. Между ладонями пролетел холодный ветер и украл созданное нами тепло.

Дыши.

Я все еще слышу этот отголосок в своей голове. Я слушаюсь его.

Я буду дышать.

***

Под напором мои рук рамы окон разомкнулись и теперь словно висели над землей, а в стеклах прозрачно отражались крыши домов и темно-синее небо.

— Вам небезопасно открывать окна ночью, — услышала я голос телохранителя, не поворачивая к нему лица. — Вы можете простудиться и заболеть.

Неподвижная и до сих ходящяя по лезвию ножа, я ответила ему, превозмогая возникнувший спазм в горле:

— Я хочу так…

Небрежно смятая рубашка, слабо подвязанная поясом, распахнулась на стесненной лифом груди; растрепанные волосы развевались на легком, обволакивающим влагой ветру.

Ночь понемногу глушит чувство суеты.

Мне никогда не понять черно-белое сознание Себастьяна, и я не прошу у него утешения.

Можно, но не хочу. В этом мире он лишь человек, творимый внутренним бесом.

Я чувствовала спиной его съедающий, но внешне невозмутимый взгляд.

— Что тревожит вас?

Когда он спросил, пустота в груди выросла.

— Ты мой телохранитель, и в твои обязанности входит только защита. Вскрывать тебе свои чувства я не собираюсь…

— Как вам будет угодно, — услужило, как по заданной программе, сказал Михаэлис.

Доверие расщепляется на крохотные куски.

Я выжжена, расколота, опустошена…

Демон не выставлял самого себя — он слишком хорошо скрылся за человеческой пленкой.

Поддельный.

— Моя порука — ваша безопасность. Я обещаю, что никаких посягательств на вас больше не совершится. Я всегда буду на вашей стороне.

Между приоткрытых губ я заглотнула воздух, выпуская его со словами:

— Почему именно Себастьян?

Обернувшись, я увидела его улыбку, раздвинувшую бесцветные, под стать бледной коже, губы, выдавшие ответ:

— Потому что однажды мне дал это имя такой же смертный, как и вы. Оно мне понравилось.

— Все ясно. Можешь уходить, — так незнакомо для себя самой, так остро и сухо.

Послушный во всем, Себастьян безотложно покинул меня.

Он оставил в комнате только эхо прощания, перед тем как отправиться в пустоту:

— Приятных снов, госпожа.

========== Глава 11 ==========

Вернуться — не значит пятиться назад, это шаг вперед.

Грелль

— Дружище, вот ты интриган! - воскликнул через какое-то время Рональд. - Все время что-то скрываешь…

Я только хмыкнул, продолжая с ним небыстрый путь.

Белый глаз фонаря с моей крайней бдительностью скользил по каменным стенам пещеры.

Из-за спины донеслось:

— И долго еще вот так плутать?

— О-о-очень долго…

— Ты так и не сказал, зачем нужно было тащить сюда эту бутылку… Вот вечно все скрываешь!

— А ты все время нудишь, - обернувшись, сверкнул я из-под нахмуренных бровей сердитыми глазами. - Мы, вообще-то, идем с медлительностью черепахи, чтобы ты потом не ныл: ой, мамочки, у меня шишка, у меня синяк, и как же я на девушках покажусь?

- Да засохни! Больно надо, я бы с тобой и не ходил; нет, так он насильно потащил меня сюда!

Я посветил на Рональда белым лучом.

— Во-первых, не я потащил, а ты попросил, во-вторых, хватить переводить стрелки, а в-третьих…