Бухенвальдский набат

Колеблются незримые весы,
колеблются меж тем
и этим светом...
И все-таки я дожил до весны,
и все-таки остался я поэтом.
Хоть мысли, что и говорить, грустны,
но я надеюсь песней встретить лето,
пусть лебединой песней, но такой,
которую доселе не слыхали,
что вольным ветром ворвалась бы в дали,
звучала призывающей строкой,
чтобы ее повсюду услыхали,
как гром пред освежающей грозой.
Чего ж глаза мои, как будто от печали,
туманятся непрошеной слезой?..
Ах да!.. Колеблются незримые весы,
колеблются меж тем и этим светом...

И все-таки я дожил до весны,

и все-таки остался я поэтом.

Март, 1986

* * *

Сегодня помыслы и чувства
мои болезненно глухи.
Но «жертвы требует искусство»,
и должен я писать стихи.
Пусть не по-пушкински высоки,
но все же с отблеском зари
из-под пера возникнут строки,
а это, что ни говори,
уже поэзии начало.
С бумаги позовут слова:
прислушайся, как зазвучала
вокруг весенняя листва.
Зима не миновала казни,
вернее, изгнана она.
Какой справляет светлый праздник
чуть запоздалая весна!
Она приносит людям радость,
ее творения просты,
она от впадин
к солнцу, разом
наводит майские мосты...

Очаровательна, чиста,

ясна неугасимым светом,
струится всюду красота,
как сказку, предвещая лето.

5 мая 1986

* * *

Мне стало тяжко жить на свете...
Длинней мне кажется верста...
Никак не в силах одолеть я
пространство чистого листа.
Не замечаю даже зори
и раньше восхищавших лиц.
Как змеи жалят, жалят хвори.
Порою за ночь не сомкну ресниц.
За что, за что мне это, Боже?!
Я не пойму, не уясню никак.
Ведь по такому бездорожью
сломаться может даже танк.

Июль, 1986

* * *

От родимого порога,
круто к небу от земли,
прямо на свиданье с Богом
меня нынче повезли.

24 июля 1986 По дороге в больницу.

Последнее стихотворение

САТИРИЧЕСКИЕ СТИХИ

ЕГО ЧАС

Стоит в магазине у входа швейцар.
Устал он к двенадцати:
все-таки стар.
Плывет
и плывет
человечий поток...
Незряче глядит на толпу старичок.
Часы пробивают
и шесть, и семь...
Швейцар задремал, не замечен никем.
Но вот и — восемь!
Звонок — один...
Поднялся швейцар,
в ореоле седин.
Второй.
Продолжительный третий звонок!
Старик
рассекает
дверью поток:
— Граждане, восемь!
Закрыт магазин!
У запертой двери стоит —
Властелин!

1953

НОМЕНКЛАТУРНЫЙ БАРАН

Басня