– Ты замечательно выглядишь, – произносит он. Шутит, наверное, но когда я ловлю в зеркале его взгляд, то удивляюсь тому, что вижу. Я был уверен, что он надо мной смеется, но ничего подобного. Я видел этот взгляд у него и раньше. Много раз, и в этом взгляде нет смеха. Невольно я улыбаюсь. Потом оглядываю себя.
– Иисусе. Осталось подвести глаза и налачить волосы, и я буду вылитый Адам Ламберт
– Кто?
– Неважно. – Но я успеваю заметить в его глазах искорку интереса. – А что? Это твоя тема?
Он обнимает меня со спины, зарывается лицом в мои волосы.
– Если мы говорим о ком-то, похожем на Зигги Стардаста
Я улыбаюсь его отражению в зеркале.
– Всяким там блесткам – нет, но нанести для тебя чуть-чуть макияжа, Зак – да в любое время. – Не то чтобы я никогда раньше не пользовался подводкой. Это было давно, но было.
Он покрывает поцелуями мою шею, и я ощущаю его эрекцию.
– Только если ты хочешь сам, ангел. Прямо сейчас я думаю только о том, как здорово будет снять с тебя этот галстук, когда все закончится.
– Чем скорей это случится, тем лучше, – говорю я, и он смеется. Но я не шучу.
Когда мы приходим в ресторан, оказывается, что Джонатан уже ждет нас. Зак обнимает меня за плечо, и от моего внимания не ускользает то, как Джонатан оглядывает меня, пока пожимает мне руку. Он оценивает меня и остается обо мне самого невысокого мнения. И не только потому, что я на четыре с половиной дюйма ниже его.
Утром я не приглядывался у нему, но теперь восполняю упущенное. Он чуть-чуть выше Зака и точно так же сложен. Как бегун. Я вспоминаю то немногое, что говорил о нем Зак. Они познакомились в колледже, на пробежке. После чего Джонатан перекроил свое расписание так, чтобы по утрам бегать с Заком. Аж зубы сводит, до чего мило, да? Волосы у него светлей, чем у Зака, глаза карие, и пусть я ни черта не секу в моде, но его костюм точно стоит больше, чем я получаю в месяц.
– Я заказал нам кальмаров и бутылку вина, – говорит Джонатан, глядя прямо на Зака. – Надеюсь, ты все еще любишь испанское красное. – Зак улыбается – ему, судя по всему, немного приятно, что Джонатан помнит его привычки.
А я в тот же миг понимаю, что ненавижу этого сукиного сына. Нас уводят к одной из больших круглых кабинок. Мэтт в итоге оказывается напротив меня. Он улыбается этой своей широченной улыбкой и выгибает бровь.
– Хорошо выглядишь, – говорит он и даже не вздрагивает, получив от меня пинок в голень.
Я открываю меню и при виде цен едва успеваю подхватить свою отвалившуюся челюсть. Этот ужин будет стоить как вся наша еда в Вегасе, вместе взятая, если не больше. Мало того, чтобы сделать заказ, мне по ходу нужен гребаный переводчик. Половина названий тут на французском, и, чтобы понять, что это, блин, за блюда, приходится вчитываться в описания. Которые не очень-то помогают.
– Что такое бальзамический соус? – спрашиваю я, ни к кому конкретно не обращаясь.
Ожидаю, что умничать кинется Джонатан, но выходит так, что отвечает мне Джаред.
– Для этого нужно выпарить из уксуса жидкость. Таким образом он приобретает насыщенный вкус и консистенцию, как у глазури. – На меня он не смотрит – все изучает меню – и потому не видит, как меня шокировали его познания. – Где ты его увидел?
– Откуда ты знаешь, что это? – спрашиваю я.
Джеред пожимает плечом, но мне отвечает Мэтт.
– Да он круглые сутки смотрит кулинарный канал.
– Правда, что ли? – не верю я.
– Если нигде не идет футбол, – прибавляет Мэтт и по тому, как он смотрит на Джареда, любой поймет, насколько он от Джареда без ума. – Самое смешное, что готовить он так ни черта и не научился.
– Я умею готовить, – заявляет Джаред, хоть мне и видно, что он просто выпендривается.
– Крекеры не считаются.
– Я же буквально на днях сделал для тебя завтрак.
– Когда это? – искренне недоумевает Мэтт.
– В четверг.
Я вижу, как Мэтт мысленно отматывает время до прошлого четверга. А потом произносит:
– Мы ели тосты!
– Я посып'aл их корицей.
– И кто тебя научил таким хитростям? – игриво интересуется Мэтт. – Пола Дин или Рэйчел Рэй?
Джаред с совершенно невозмутимой физиономией утыкается обратно в свое меню.
– Думаю, это был Эмерил.