Булат Окуджава. Вся жизнь — в одной строке

А помнишь свою первую статью? Я помню. Тогда одной из основных линий газеты была политехнизация школы. Вокруг этого выстраивался весь план нашего отдела. Получил задание и ты. Загорелся, но сказал: «Никогда в газету не писал, но попробую». И очень старался. На мой стол легла пухлая рукопись. Читаю. По выражению моего лица видишь — не так что-то. Оба сосредоточенно молчим. Наконец, потихонечку я начинаю править. Написано всё правильно, подробно, но… далековато от жизни. Выжимаю воду. И тут голос: «Будь беспощадна, так лучше пойму, что ждёт от меня газета». И впоследствии Булат скажет, что первый его материал в газету Матвеева правила «холодным пером», и за это он ей благодарен…

Помнишь, Булат, как пришёл к нам редактор Николай Васильевич Панченко и заразил нас идеей сделать полосочку о сельской школе, которая готовит ребят к трудовой жизни? Сказал, чтобы в номер, да поскорее. Мы задумались: срочно, полосу, да из села!

И вдруг вижу: в твоих глазах засветилась радость. Значит, что-то придумал. И Булат открылся для нас с неожиданной стороны. Он предложил в момент оперативный план, как бывалый газетчик:

— Проси машину, еду в Перемышль, к вечеру всё будет в порядке.

Уже после обеда явился в редакцию довольный, озабоченный. И сопровождали его школьницы в парадных формах с медалями ВДНХ. И такой у нас круглый стол получился!

А редактор наш не мог скрыть своего удовлетворения. Спрашивает у меня: «Ну, как новый литсотрудник?» «Хороший!», — отвечаю ему. «Вот то-то же…»

Булату всегда нравилось улаживать конфликтные ситуации. И он это с достоинством умел делать. Спокойно, рассудительно, защищая авторитет газеты, строго ставил на место рассерженных «опровергателей».

Булат Окуджава работал до газеты учителем. Он им оставался всегда. Мне казалось, что ему было очень приятно видеть и чувствовать, как любят его ребята. В школе уже не работал он, так они шли к нему в редакцию и здесь продолжали свои литературные споры, читали стихи, слушали учителя и доверяли ему свои первые опыты.

Все мы знали, какой он душевный человек. Пусть я припомню, может быть, пустяковый случай, но тогда это было для меня важно. Заболел маленький сын. Температура, жалуется на ухо. Надо идти в больницу, а на улице мороз. Можно усугубить болезнь. Специалисты-врачи тогда на дом не ходили. «Как же так? — возмутился Булат. — Это же неправильно, надо добиться». И засел за телефон. Одному, другому позвонил, и всё получилось. Сумел доказать. Для меня это незабываемо.

Что скрывать, у газетчика бывают и горькие минуты. Один раз похвалят, а два — поругают. Так иногда получается, что словно «из седла» тебя выбьют и в себя придёшь не сразу. Тут был незаменим юмор Булата. Скажет примерно так: «Представь себе, что ты на Марсе и смотришь оттуда на Землю. Видишь маленькую точку. А „Молодого ленинца“ и вовсе не видно». Посмеёмся, и всё возвращается в свою колею, работа продолжается. Могу сказать, что мне посчастливилось работать в таком дружном коллективе, где были один за всех и все за одного, где трудились вдохновенные. Таким я помню Булата Окуджаву. В нём светилось непередаваемое обаяние. И всё хорошее в нём органично сочеталось. Иного Булата я себе не представляю, даже при сегодняшней его известности. Думаю, что слава и успех не изменили его. Смотрю по телевизору передачи с его участием, читаю его книги, стихи, статьи о нём, слушаю его песни в исполнении автора или известных артистов — и перед глазами встают его газетные будни, с которых начинался поэт. Думаю о том, как приятно было с ним общаться, как всех он притягивал своим дарованием, чистотой своей внутренней жизни и помыслов, простотой в обращении и смелой независимостью суждений.

«Молодой ленинец», 5 мая 1987 г.

X А. Андреев. Озорник

Большая перемена. По коридору пятой средней школы г. Калуги стремительно мчится группа шестиклассников. Разбегаются малыши. У окна плачет девочка, сбитая кем-то из бегунов. Дежурный преподаватель пытается их остановить. Верховоды попадают к завучу. Среди них Володя Родин. Ему 13 лет. Он коренаст, крепок, подвижен. Из-под светлых бровей смотрят внимательные чуть лукавые глаза. Воротник у него нараспашку, волосы всклокочены.

— Опять Родин! Когда ты прекратишь эти безобразия?

Володя молчит.

— Для чего вы устраиваете беготню?

— Мы соревнуемся… Кто первый добежит…

— Но ведь коридор не место для этого.

Он согласен. Кивает головой. Сколько раз вот так же он соглашался, а через день или два можно было слышать снова:

— Родин опять мешал вести урок. Натаскал в класс снегу!

А однажды милиционер привёл в школу двух шестиклассников. Володя с товарищем кидали снежки в фонарь, соревнуясь, кто метче, кто скорей попадёт.

Кто-то из учителей предлагает его исключить, кто-то советует наказать, большинство задумывается.