Булгаков

Lumen coeli, Sancta Rosa.

Этой Sancta Rosa не находил он в московском периоде нашей истории и потому отрицал его. В Киеве, осененном куполом Софии, рядом с католической Польшей, он почувствовал родной воздух".

Пушкинские строки для В.С. Соловьева олицетворяли католический культ Мадонны и соответствовали духу его учения о Св. Софии, Премудрости Божией. У Булгакова те же строки через скрытую отсылку к статье С.М. Соловьева напоминали читателям, что герой-рассказчик вынужден был из-за гражданской войны покинуть родной Киев с храмом Св. Софии. Он также пытается достичь и другой Софии, константинопольской - мечети Айя-София, но ему так и не удается отплыть из Батума в Стамбул.

В 3. на м. Булгаков признается, что в 1921 г. имел намерение эмигрировать и именно с этой целью добирался от Владикавказа до Батума: "... Бежать! Бежать! На 100 тысяч можно выехать отсюда. Вперед. К морю. Через море и море, и Францию - сушу - в Париж!" Однако эмиграция сорвалась из-за отсутствия денег, которых не оказалось у Булгакова, чтобы заплатить капитану судна, идущего в Константинополь: "На обточенных соленой водой голышах лежу, как мертвый. От голода ослабел совсем...

Через час я продал шинель на базаре. Вечером идет пароход. Он не хотел меня пускать. Понимаете? Не хотел пускать!..

Довольно! Пусть светит Золотой Рог. Я не доберусь до него. Запас сил имеет предел. Их больше нет. Я голоден, я сломлен! В мозгу у меня нет крови. Я слаб и боязлив. Но здесь я больше не останусь".

Т. Н. Лаппа, первая жена Булгакова, подтверждает намерение автора 3. на м. о эмигрировать из Батума: "В Батуме мы сняли комнату где-то в центре, но денег уже почти не было. Он там тоже все пытался что-то написать, что-то куда-то пристроить, но ничего не выходило. Тогда Михаил говорит: "Я поеду за границу. Но ты не беспокойся, где бы я ни был, я тебя выпишу, вызову". Я-то понимала, что это мы уже навсегда расстаемся. Ходили на пристань, в порт он ходил, все искал кого-то, чтоб его в трюме спрятали или еще как, но тоже ничего не получалось, потому что денег не было. А еще он очень боялся, что его выдадут. Очень боялся".

Таким образом, только отсутствие денег у Булгакова летом 1921 г. помешало его эмиграции и заставило отправиться искать приложения своих литературных способностей в Москве, как это и запечатлено в 3. на м. Вероятно, и в случае эмиграции Булгаков состоялся бы литературно, но это был бы совсем другой писатель. Как знать, не занял ли бы тогда в его творчестве Париж место Киева и Москвы?

"ЗАПИСКИ ЮНОГО ВРАЧА", цикл, состоящий из рассказов "Полотенце с петухом", "Крещение поворотом", "Стальное горло", "Вьюга", "Тьма египетская", "Пропавший глаз" и "Звездная сыпь". Все эти рассказы в 1925-1926 гг. публиковались в московском журнале "Медицинский работник", а также ("Стальное горло") в ленинградском журнале "Красная панорама". При публикации все они, за исключением двух, имели подзаголовки "Записки юного врача", или такое же подстрочное примечание. К рассказу "Тьма египетская" имеется сноска: "Из готовящейся к изданию книги "Записки юного врача"", однако книга так и не была издана при жизни Булгакова. В рассказе "Стальное горло" подзаголовок был другой: "Рассказ юного врача", а рассказ "Звездная сыпь" вообще не имел подзаголовков и примечаний, относящих его к какому-либо циклу или книге. Впервые 3. ю. в. в виде цикла вышли в 1963 г. в Библиотеке "Огонька" (№ 23) без рассказа "Звездная сыпь" (очевидно, как не имеющего прямых указаний на принадлежность к 3. ю. в.), с изменением заглавия "Стальное горло" на "Серебряное горло" и датировки событий с 1917 г. на 1916 г., возможно, по цензурным соображениям, а также для искусственного сближения времени действия с временем приезда Булгакова в село Никольское Сычевского уезда Смоленской губернии в качестве земского врача. К 3. ю. в. примыкает рассказ (или повесть) "Морфий", опубликованный в "Медицинском работнике" в 1927 г., однако большинство исследователей этот рассказ в состав цикла не включает, поскольку он не только не имел никаких указаний на принадлежность к 3. ю. в. при публикации, но и достаточно сильно отличается от рассказов цикла по форме и содержанию. Здесь основная часть - это не прямое повествование от имени юного врача, а дневник такого врача, доктора Полякова, который после его самоубийства читает товарищ Полякова по университету доктор Бомгард. В отличие от героя-автора в 3. ю. в. главный герой "Морфия" Поляков терпит поражение в борьбе со своим недугом - морфинизмом и гибнет. Очевидно, "Морфий" задумывался Булгаковым как отдельное произведение, вне цикла 3. ю. в., хотя и на общем с ним автобиографическом материале.

В предисловии к несостоявшемуся второму изданию 3. ю. в. сестра писателя Н. А. Булгакова (Земская) отмечала: