Булочка с изюминкой

— Мессер Кардалионе, Ваши чести, господа Высокий суд, я здесь! Благодарю за отсрочку! И прошу ещё несколько минут: я не в лучшем виде, но сейчас что-нибудь придумаю…

Потом он почти успешно отбился от своих фанатов, норовивших качать его, чудом восставшего из пепла, затем с добровольцами, тащившими с себя пиджаки и свитера, удалился в ту же портальную комнату… И скоро явился уже со стороны центрального входа, сияющий, почти свежий, но, пожалуй, с малость опалённой шевелюрой и свежеподжившими царапинами на лице. Несмотря на то, что одет он был несколько пёстро — брюки от одного костюма, пиджак от другого, рубашка вообще не в тон — очевидно, единственная, что налезла на его плечи — несло от него азартом, какой-то дикой злостью и настолько непробиваемой уверенностью, что даже Мазарини, успевший за время ожидания до синевы нахлебаться сердечных капель, слабо заулыбался.

Эстер же, до сих пор со страхом и недоверием косящаяся на балкон, где не так давно появился и стремительно исчез её пока что супруг, вдруг завизжала. И забилась в истерике.

— Ты же не должен… не должен… ты же мёртв… Алессандро сказал…

Белый, как мел, адвокат шикал на неё, пытался успокоить и даже второпях возвести приватную сферу… которая тотчас лопнула, как мыльный пузырь, всего лишь от повелительного жеста одного из молодых людей из охраны Эриха Марии. Оттеснив мешавших друг другу помощников адвоката, они сперва расчистили дорогу врачу и медбрату, обязанным присутствовать на любом заседании, а затем ненавязчиво изолировали и самого защитника.

— Ну, извини, Эстер, — замедленно обронил герцог. — А вот я… даже тебя рад видеть. Ты не представляешь…

И от души обнялся с дядей. Тот крепко встряхнул племянника за плечи, оглядел с головы до ног, кивнул.

— Вижу, цел. Подробности потом, доделаем дело.

— Протестую! — фальцетом выкрикнул на весь зал Алессандро, стряхивая руки державших его безопасников. — Это не может быть он! Он же…

И запнулся.

— Да? — выразительно в один голос произнесли племянник и дядя, развернувшись к нему.

— Я же… что? — рявкнул герцог.

— Почему не может? Потому, что вы считали его стопроцентно мёртвым? — спокойно уточнил Эрих Мария.

Но на то он и адвокат, чтобы в считанные секунды унять бегающий взгляд и взять себя в руки.

— Это самозванец! Мессер, Ваши чести Высокий суд, я уверен — нам пытаются подсунуть двойника! Вы все совсем недавно слышали о страшной катастрофе в небе. Кристофер Ремардини погиб! Невозможно выжить при выстреле в упор из самонаводящейся ракетной установки! Герцога больше нет, и моя клиентка теперь вдова, а его родственники, не желая оставлять её в семье, видите ли, пошли на гнусную махинацию, пользуясь своими связями! Я требую экспертизы!

Его помощники зааплодировали.

Судьи переглянулись.

Журналисты на хорах восторженно затопали — молча, но энергично.

Врач в это же время отпаивал какими-то каплями Эстер, заглядывая в глаза и шепча успокоительную мантру.

Мессер Кардалионе взялся за молоток, и по залу проплыл ясный звук гонга, усмиряя шумы.

— От имени Высокого Суда я уполномочен заявить следующее. Ценьор Ремардини Эрих Мария, спрашиваю вас в данном случае, не как родственника истца, а как лицо официальное: можете ли вы подтвердить достоверность слухов о покушении на вашего племянника, Кристофера Робина Ремардини?

Советник ответил сухо:

— Подтверждаю, мессер. Покушение имело место быть. Но, к счастью, неудачное.

— Хм.

Верховный Судья задумался на мгновение.

— Ценьор Ремардини, ваши слова не подлежат сомнению. Однако оставить без должного внимания подозрение со стороны ценьора Алессандро Высокий Суд тоже не может. К тому же… — Он глянул поверх круглых очков, и добавил совершенно неофициально: — …Пойдут сплетни, слухи, чего доброго — каждого из нас, судий, могут обвинить в нечестной игре ли, упаси Небеса, подтасовке фактов… Предлагаю пресечь всё это дело в зародыше, так сказать. Ведь вашему племяннику не составит труда доказать, что он — это он?

Эрих Мария сложил руки на груди.

— Разумеется.

Герцог презрительно фыркнул.

— Хорошо, — просто ответил Верховный судья. — Но имейте в виду, что ваше свидетельство, как и вашего секретаря, временно работающего на герцога Авиларского, во внимание не примутся: вы слишком пристрастны. Надеюсь, понятно, почему? Нам нужно показание кого-то ещё, достаточно близко знающего вашего племянника и могущего подтвердить, что тот, кто сейчас перед нами, и есть герцог Авиларский. К тому же, позвольте напомнить вам о регламенте нашей процедуры. Все экспертные доказательства должны сниматься и приводиться в этом же здании. Во избежание фальсификации.

— Он ничего не докажет, мессер! — торжествующе завопил Алессандро. — Я тоже знаю регламент! Где вы за оставшееся время найдёте независимого свидетеля?

— А Эстер? — тотчас возмутился герцог. — Да гляньте на неё, ей до сих пор плохо оттого, что она-то меня узнала! Хоть я и не хотел доводить её до такого, поверьте, — добавил тише.

— Она просто напуганная беременная женщина, ей уже в кошмарах снится муж. Естественно, что увидев двойника, она приняла его за настоящего!