Булочка с изюминкой

Кристофер помрачнел.

— Чудовище, — процедил с горечью.

И вдруг его слуха коснулся восторженный шёпот.

«Не слушай её, Крис! Это было великолепно! Ты ничуть не чудовище, ты… прекрасен, ты мой любимый Змей! А у твоих детей уже сейчас есть хвостики!»

Он завертел головой в поисках… Ну да, это её голос, Настоящей Женщины! Но где же она?

— Барб! — шепнул в потрясении. — Где ты?

И в это же время мессер Кардалионе монументально встал — нет, вознёсся над столом заседаний.

— Верховный суд Илларии, выслушав и рассмотрев материалы по иску Кристофера Робина Ремардини к Эстер Ремардини, постановил: с учётом всех обстоятельств, брачный договор между герцогом и герцогиней Авиларскими считать расторгнутым.

…Ещё давилась в рыданиях потрясённая Эстер, которая, впрочем, скоро утешится, узнав о предназначенной ей компенсации сверх договора; ещё выводили из шока, а затем и из зала так и не отошедшего от потрясения Алессандро — и вели его под белые руки не помощники-юристы, а ребята из королевской службы безопасности; ещё, еле дождавшись ухода судей, радостно вопили на балконе фанаты герцога, пробиваясь к выходу, чтобы на улице проорать в микрофон сенсационные новости… а Кристофер всё блаженно улыбался. У него было странное ощущение — будто кто-то нежно гладит его по щеке, и самое главное — что эта милая ручка не в силах, да и не хочет останавливаться…

— Я свободен, Барб, ты слышишь? Жди! — прошептал он.

И ощутил на губах поцелуй Настоящей Женщины. Солёный.

Глава 21

— Он меня услышал, услышал!

От восторга Варе хотелось кружиться по покоям предка, счастливо вереща и распевая, но, вовремя сдержав несолидный порыв, она лишь зажмурилась, крепче обнимая глобус… и вдруг, зашмыгав носом, торопливо зашарила по карманам в поисках платка.

— Эх, ты, плакса… Вот что значит — гормоны, — благодушно фыркнула Белая Богиня, наблюдая за ней из своего кресла с затаённым удовольствием. — Конечно, услышал, а может, даже и почувствовал. Ведь на тебе моё колье, глупышка!

Высморкавшись, Варвара опомнилась… и, уткнувшись подбородком в ключицы, попыталась рассмотреть ожерелье. Хоть давно, ещё в детские годы, она успела его изучить, и вроде бы ничего необыкновенного, кроме строгой красоты почти необработанных аметистов и гранатов, вновь не обнаружила… Но тут до неё дошло одно обстоятельство.

— Оно тех же цветов, что твой венец, да? Так это… твоя вещь?

— Мой подарок основателю рода. И сделан он был лет этак семьсот тому назад, когда я, отчаявшись оделить свою расу крыльями, решила поженить Илларийскую змеемагиню и вашего земного Трёхголового. Не очень-то они поначалу соглашались, но насилия я не применяла, нет, ты не думай; просто была очень убедительна. Пообещала, что их дети приобретут новые способности, а главное — род будет множиться и процветать. Им уже тогда было трудно размножаться… Прости, что употребляю этот термин, но когда следишь за сохранностью целых народов, невольно начинаешь смотреть на всё, как естествоиспытатель. Чтобы защитить свою опытную пару, я сделала для них парный артефакт. К этому колье был ещё и браслет, который хорошо бы вернуть, но о нём мы поговорим позже… Вещи, напитанные манией демиургов, чуют друг друга; так и эти — вместе они обеспечивали обмен супругов эмоциями, а иногда и мыслями, на расстоянии, и заодно напичканы охранной магией. Попавший в беду владелец мог позвать на помощь, а защитные заклинания помогали её дождаться. Согласись, для живущих в основном под землёй и рискующих потеряться в каком-нибудь новом ходу или быть присыпанным при обвале — нелишняя предосторожность… Мне очень хотелось получить от них потомство, каюсь. Но тогда я его не дождалась.

Теотикана горько усмехнулась. Варя глянула вопросительно, сведя брови домиком.

— Совет демиургов счёл мои действия чересчур эгоистичными и аморальными, — с сарказмом пояснила богиня. — Но… отправил в ссылку не за это. Наш Кодекс запрещает смешивать расы из разных миров, если только их представители не выбраны Судьбой для того, чтобы быть вместе. А твоих предков, как я уже говорила, пришлось уговаривать. Девушка страдала от разбитого сердца и измены жениха, мужчина недавно потерял пару, так и не дождавшись наследников, а родня наседала на него с требованиями жениться. Им самим, да и мне, показалось тогда, что брак по трезвому расчёту — неплохой выход для обоих. Как у вас на Земле говорили ещё тогда — «Стерпится — слюбится». Но Совет был иного мнения…

Она задумалась.

Варвара огладила гладкий бок глобуса, давно прекративший трансляцию из зала суда, и вдруг с удивлением пригляделась к Европе — что-то в её очертаниях казалось неправильным… Но спохватилась. Такой серьёзный момент, а она отвлекается!

— Погоди, ты сказала — Трёхголовый? Мой первый предок был о трёх головах?