Булочка с изюминкой

Вдохнув-выдохнув сквозь сжатые зубы несколько раз для успокоения, он запер сейф и в мгновение ока перенёсся в больничную палату. Вовремя. Буквально через минуту к нему заглянул интерн, проверил, как работают накопители, удивился, обнаружив их пустыми, а магический резерв пациента — не увеличившимся. Крис разумно умолчал о двойном прыжке в пространстве, попутно мысленно возрадовавшись тому, что переход практически не отнял сил, как бывало раньше. В возможностях архимага открывались новые приятные стороны.

Кольцо Тео грело его бедро даже сквозь ткань госпитальной пижамы. Улыбаясь, он похлопал его ладонью и заснул сном праведника…

…Чтобы открыть глаза в залитой светом бальной зале, пустынной, как поверхность незаселённой Луны. Впрочем, где-то наверху, на хорах, кажется, настраивался оркестр. В панике глянув на себя, Крис обнаружил, что одет в старинный белый камзол с золотым шитьём, и, похоже, чудная бахрома, то и дело мельтешащая перед глазами с каждым поворотом головы — это лёгкий пух от перьев, украшающих треуголку.

Так, что там ещё?

Он крутанулся на каблуках, осматривая себя со всех сторон, делая ревизию внешнего вида. Атласные панталоны, Барлог их побери, на пуговках, и настоящие шёлковые чулки! Да кто додумался так его обрядить? Последний раз ему пришлось наряжаться подобным образом на свадьбу Михаэля, наследного принца. По традициям, обожаемым при дворе, балы в честь новоиспечённых супружеских пар ставились костюмированные, и, хвала небесам, он уже неплохо чувствовал себя в подобных нарядах, но что за нелепость — напялить его сейчас?

Впрочем, это же сон? А в мире грёз свои законы. Посмотрим, что будет дальше.

А ноги у него ещё весьма и весьма ничего, подумал он с неожиданным удовольствием. И в целом выглядит он тоже… весьма. Придирчиво изучил своё отражение в одном из множества настенных зеркал и остался доволен. Кто бы и что здесь ни замышлял — а его, Кристофера, он представил в наивыгоднейшем виде.

Впрочем, главное, что не оставил в пижаме среди паркетов. Не просто же так разыгрывается это непонятное пока представление!

Широкие двустворчатые двери распахнулись, послышались неуверенные шаги, и в залу, озираясь с некоторой опаской, заглянула…

— Барб!

Смеясь, он бросился к ней.

Глава 27

И вдруг остановился, словно с размаху налетев на невидимую стену.

С его возлюбленной творилось что-то неладное. Дело было вовсе не в непривычном глазу пышном платье с кринолином, обвитом гирляндами из живых роз, не в высоком белом парике, обсыпанном пудрой и росинками бриллиантов, не в мушке над бровью — облик-то как раз соответствовал его, Криса, нынешней внешности, будто костюмы для них подбирал точно в пару один и тот же модный кутюрье… Но вот в глазах застыло новое, не свойственное ей выражение, и смотрела она как-то изучающе, словно оценивая, да ещё с нехорошим хитрым прищуром…

— Ты не она, — сказал он уверенно и отступил. — Что за шутки? Где моя Барб?

Незнакомка, хмыкнув, приподняла брови. И тут из-за её спины выскочила… наконец-то! — его ненаглядная пышечка, живёхонькая, целая и невредимая, в простеньком плащике, будто только что с прогулки, с лицом осунувшимся и побледневшим, но неописуемо счастливым, и кинулась ему на шею.

— Узнал! Узнал! Я же говорила!

С неимоверным облегчением он загрёб её в охапку, прижал к себе, как и жаждал столь долго… и вдруг отстранился. Оглядел встревоженно с головы до ног:

— Что с тобой, Барб? Ты так похудела, круги под глазами… Тебе нехорошо? Ты плохо переносишь беременность?

— Так ты понял, да? Всё понял?

Она словно не слышала вопросов, радостно тормоша его за плечи.

— Да понял, конечно. — Не выдержав её напора, он заулыбался. — Только дурак не догадался бы. Я же самым бесстыдным образом стащил эти башмачки, не смог с ними расстаться! Они и сейчас…

Машинально сунул руку в карман камзола — и, возликовав, торжественно предъявил Варе две пары пинеток. Мысленно рассыпавшись в благодарностях тому, кто догадался снабдить его во сне самым на сей момент ценным.

— Кри-ис… — счастливо протянула Варвара, уткнувшись ему в грудь. — Как хорошо, мы снова вместе… Я так соскучилась!

— И я. — Он торопливо запихал в карман своё сокровище, наткнулся там ещё на что-то… но отложил выяснение до поры. — Погоди, ты не ответила: что с тобой? Мы ведь во сне, да? Ты и наяву такая? Барб, как только сойдёшь с поезда — оправляемся к самому лучшему врачу! Я волнуюсь!

— Да не дрожи ты так за неё, — послышался смешок, от которого у герцога вдруг мороз по хребту пробежал. Он осторожно прижал к себе возлюбленную, отчего-то ничуть не напуганную, и глянул на ту, вторую, её двойника. Впрочем, внешнего сходства уже не наблюдалось. Черты лица незнакомки изменились, и даже сам наряд перетёк в облегающее белое платье с длинным шлейфом, сверкающее крупной чешуёй.

— Ты… — начал он севшим голосом, боясь и вместе с тем надеясь на ответ. — Тео… Богиня… Ты к нам вернулась?

— Смышлёный мальчик!

Огромные топазовые глаза ласково сощурились.