Бумага и огонь

– Ваши товарищи там, – сказала она. – Можете остаться на несколько минут. Не больше. Пациентам нужен отдых.

Джесс кивнул и прошел к указанной койке, обнаружив там Томаса, сидящего рядом с Глен. Он, кажется, был в порядке, как и сама Глен; под спину ей подложили подушку, и она пробовала суп, хотя и без особого аппетита, как заметил Джесс. Он пододвинул поближе стул и, перекинув ногу, уселся задом наперед и положил руки на спинку.

– Мне сказали, что в Железной башне все лучшее, – произнес Джесс.

Глен проглотила ложку супа и потянулась к стакану с водой.

– Суп везде суп, – сказала она. – Но меня неплохо подлечили. – Она осторожно покосилась на Джесса. – А как все остальные?

– Пока все хорошо, – ответил Джесс. Он понимал, что Глен в первую очередь спрашивает о Морган, и не хотел отвечать на этот вопрос. – Что ж, значит, ты не бросишь нас, умерев.

– А ты об этом мечтал? Нет. Не повезло тебе, Брайтвелл.

– Хорошо. – Он протянул руку, и Глен пожала ее, правда очень быстро, а потом снова принялась есть суп. Чувства и эмоции всегда вынуждали Глен чувствовать себя неловко. – Томас додумался принести тебе поесть.

– Благородно с его стороны, – сказала Глен и скромно улыбнулась сидящему рядом Томасу. – А вы сами поели?

– Я съел шницель, – сообщил Томас. – Но теперь почти что жалею об этом. Я… Желудок не привык к такому количеству еды разом, полагаю. – Он опять побледнел и нервно барабанил пальцами. Пытаясь, как осознал Джесс, отвлечься от мыслей о том, что ему приходилось есть в тюрьме, или же о тех временах, когда ему приходилось голодать. «Даже все хорошее для него теперь испорчено, – подумал Джесс, и эта мысль снова его разозлила. Но ведь Томасу станет лучше, верно? Со временем? Однако Вульфу не стало». Он нехотя вспомнил совет Эльсинора Квеста: подобные травмы нельзя легко закопать.

– Нам придется тебя покинуть, – сказал Джесс, – если, конечно, тебе ничего не надо.

– Я покричу на местных сотрудников, если мне что-то понадобится. Для этого-то они и работают, – ответила Глен. – А вы лучше займитесь тем, чтобы выяснить, как нам всем отсюда выбраться. Я завтра к вам присоединюсь.

– Если врачи скажут, что ты в порядке.

– Завтра, – повторила она и проглотила еще одну ложку супа с мрачной уверенностью на лице.

Томас, кажется, не хотел уходить, несмотря на свою непоседливость, и Джессу пришлось уговаривать его, говоря, что они вовсе не бросают Глен. Томас, похоже, переживал, что Глен будет чувствовать себя одиноко, однако Джессу казалось, что проблема скорее в депрессивном чувстве одиночества, которое не покидает самого Томаса. В конце концов Глен убедила Томаса, закатив глаза и сказав:

– О, во имя Герона, проваливай уже и дай мне отдохнуть, Томас! Я в порядке! – и как бы прямолинейно это ни звучало, убедить Томаса наконец удалось, и он пошел на выход следом за Джессом.

Однако, как только они вышли, Джесс заметил знакомую фигуру, скользнувшую за другую опущенную шторку, отделяющую больничную койку по соседству, и положил руку Томасу на плечо, призывая его остановиться.

– Подожди меня здесь, – сказал он Томасу. – Я вернусь через минутку.

– Джесс?

– Одну минутку.

Джесс не стал нарушать чужой покой, лишь отогнул краешек шторки, чтобы увидеть Морган, севшую у кровати какой-то юной девушки. Джессу потребовалась лишняя секунда, чтобы вспомнить, кто это, но разве ехидная девчонка Роза не упоминала некую подругу Морган? «Сибил… Нет. Сибиллу».

Сибилла на вид была не намного старше самой Розы: лет пятнадцать, а может, шестнадцать в лучшем случае. Она выглядела очень хрупкой, утопая в одеялах и подушках, бледной, слабой и была без сознания.

Джесс наблюдал, как Морган положила руку подруге на плечо, склонилась над ее головой и начала плакать. Молча и душераздирающе.

– Сэр, – раздался недовольный голос врача у Джесса над ухом, – уходите. Сейчас же.

Джесс вздрогнул, развернулся и последовал за женщиной на выход.

– Погодите, – сказал он. – Что с ней случилось? С той девушкой?

– Я не могу обсуждать это с вами.

– Нет, погодите. – Джесс вынудил ее остановиться и посмотрел прямо в глаза. – Что произошло?

Женщина быстро отвела взгляд.

– Я же говорю вам, что не могу обсуждать это с вами. – Однако она и не пошла тут же прочь и после короткой паузы прошептала: – Выпила яд. И она не первая, кто так поступает.

Джесс постарался говорить так же тихо, когда спросил:

– Но почему?

– Не каждый доволен своей судьбой, – ответила женщина, а затем наконец отстранилась, собираясь уйти прочь. – Или же может с ней справиться. Вам следует уйти. Сейчас же.

Джесс снова посмотрел через плечо на опущенные шторки. Морган, должно быть, их не слышала, и он до сих пор видел ее тень за тканью, склонившуюся над подругой. Она до сих пор грустила и плакала.

«Я не позволю подобному произойти с тобой, – мысленно пообещал ей Джесс. – Как бы ты сейчас ко мне ни относилась, неважно. Я не хочу, чтобы с тобой случилось то же, что и с Сибиллой».