Бумажная принцесса

угрожающая поза вряд ли может кого-то напугать.

– У меня есть право быть здесь! – кричит она, тыча острым ногтем в его грудь.

– Ничего подобного. Ты не Ройал, ты не О’Халлоран. Это не твой дом.

– Тогда скажи мне, где мое место? Почему я должна терпеть твою ложь? Ты обраща-

ешься со мной как с содержанкой, а не как со своей девушкой! Где мое кольцо, Каллум? Где, мать твою, мое кольцо?

Я не вижу лица Каллума, но зато замечаю, как напряглись его плечи.

– Тело моей жены еще даже не успело остыть! – рычит он.

Истон тоже заметно напрягается. Я беру его за руку, и он сильно, до боли, сжимает

мои пальцы.

– Ты ждешь, что я снова женюсь, как будто это какой пустяк…

– Два года! – перебивает его Брук. – Она мертва уже два года! Смирись с этим!

Каллум пятится назад, как будто она ударила его.

– Я больше не позволю тебе водить меня за нос. Не позволю. – Брук кидается к нему и

хватает его за рубашку. – Между нами все конечно, слышишь? Кончено!

Оттолкнув Каллума, Брук разворачивается и марширует к парадной двери, ее высокие

каблуки цокают по мраморному полу.

Каллум остается стоять на месте, и когда она понимает, что он не собирается ее дого-

нять, то поворачивается к нему и тычет в него пальцем.

– Сейчас я выйду отсюда и больше никогда не вернусь!

– Когда будешь выходить, смотри, чтобы дверь не ударила тебя по заднице, – ледяным

тоном отвечает он.

Истон фыркает.

– Ты… ты… ты чудовище! – взвизгивает Брук.

Она с такой силой распахивает дверь, что с улицы задувает порыв ветра, который доле-

тает даже до второго этажа. С неменьшей силой захлопнув ее за собой, блондинка в мини-

платье исчезает за порогом.

В холле повисает тишина. Краем глаза я замечаю какое-то движение, и, повернув-

шись, натыкаюсь на стоящих за нами остальных братьев. Близнецы сонно моргают. Гидеон,

похоже, потрясен. На лице Рида не отражается ни одной эмоции, хотя, клянусь, я заметила,

как в его глазах мелькнула радость торжества.

Истон даже не пытается скрыть свое ликование.

– Неужели это произошло на самом деле? – спрашивает он нас, изумленно качая голо-

вой. Каллум слышит голос сына и поднимает голову. Скандальный уход Брук скорее удивил

его, чем расстроил.

– Пап! – с широченной улыбкой кричит ему Истон. – Ну ты молоток! Поднимайся сюда

и дай мне пять.

На лице Каллума отражается усталость. Вместо того чтобы ответить сыну, он смотрит

на меня.

164

Э. Уатт. «Бумажная принцесса»

– Раз уж ты проснулась, Элла, то спустись, пожалуйста, в мой кабинет. Нам нужно кое-

что обсудить. – И Каллум выходит из холла.

Я в нерешительности закусываю нижнюю губу. И вдруг вспоминаю, как он только что

сказал Брук, что она не Ройал, не О’Халлоран, – и мое беспокойство только растет. У меня

такое чувство, что они ругались из-за Стива. То есть, косвенно, из-за меня.

– Иди, – шепчет Рид, потому что я так и продолжаю стоять у перил.

Как обычно, я инстинктивно повинуюсь его приказу. Он словно подчинил меня своей

воле, и я не уверена, что мне это нравится. Хотя ничего не могу с этим поделать.

На ватных ногах я спускаюсь вниз и вхожу в кабинет Каллума. Он уже открыл свой

бар и как раз наливает себе стакан скотча.

– Вы как? – тихо спрашиваю я.

Он взмахивает рукой, в которой зажат стакан, и немного алкоголя выплескивается на

стол. – Я в порядке. Все нормально. Прости, что эта сцена разбудила тебя.

– Как вы думаете, между вами действительно все кончено? – Мне все равно жалко Брук.

Я видела ее стервозную сторону, но, в общем, она была очень мила со мной. По крайней

мере, я так думаю. Брук Дэвидсон – крепкий орешек, который не так просто раскусить.

– Скорее всего. – Мужчина делает глоток скотча. – Она была не так уж неправа. Для

женщины два года – большой срок. – Каллум ставит стакан на стол и проводит рукой по

волосам. – Завещание огласят через две недели.

Я непонимающе смотрю на него.

– Завещание?

– Да. Завещание Стива.

Я по-прежнему в замешательстве.

– Но разве его уже не оглашали? Вы же вроде сказали, что похороны уже состоялись.

– Состоялись, но наследники еще не объявлены. Мы с Диной запустили все необходи-

мые процедуры, но само оглашение было отложено на тот срок, когда тебя найдут.

Готова поспорить, Дина была в восторге.

– Мне обязательно нужно присутствовать? Разве Дина не единственная наследница,

если была его женой?

– Все не так просто. – Но Каллум не вдается в детали. – И да, ты должна присутство-

вать. Я тоже буду там, в качестве твоего официального опекуна, а также Дина и ее адвокаты.

Прошлой ночью она улетела в Париж, через две недели вернется, и тогда все будет улажено.

Это пройдет безболезненно для тебя, я обещаю.

Если там будет Дина О’Халлоран? Ну да, конечно. Скорее, очень болезненно.

Но я лишь киваю головой.

– Ладно. Если я должна пойти, то пойду.

Он тоже кивает и снова поднимает стакан.

Вскоре Каллум уезжает поиграть в гольф. Он утверждает, что прохождение восемна-

дцати лунок помогает очистить разум. Я начинаю переживать о том, что мужчина опять

напьется, но потом напоминаю себе, что он взрослый человек, а мне всего лишь семнадцать,

и прикусываю язык.